– Не вижу смысла предпочитать Ангр. Считаю, там для графини будет опаснее, чем на собственным землях, потому что здесь её светлость дома, а там чужие владения, к тому же давно охваченные войной. Непредсказуемые.
– Здесь графине в любом случае опаснее, чем где-либо ещё. На ребёнка будет открыта серьёзная охота, но отыскать его в Ангре истинникам будет намного труднее, чем в Отардате, окружённом горами как стенами, где всё на виду. – Я смотрел Рунгену в глаза. – Вы спросили моё мнение. Я его озвучил.
– Ладно. Выслать разведчиков в любом случае будет полезно. Отправляй своих ребят проверять дорогу, у них есть опыт, а лес прочешут мои бойцы. И мы идём в Грид.
– Понял. – Я лишь плечами пожал. К дальнейшему спору меня, очевидно, никто не приглашал.
А вечером увидел и саму графиню – красивая, хоть уже и немолодая женщина с безупречно-горделивой осанкой, она держалась очень спокойно и сдержанно, хотя в этой войне уже успела потерять мужа и двух сыновей. Мне, безучастному, трудно было даже предположить, что творится в её душе, хотя я догадывался, что столько потерь сразу – это огромное горе. А по её лицу ничего нельзя было прочесть. Когда меня ей представляли, госпожа любезно кивнула, скользнула взглядом, и я понял, что она, похоже, не просто пропустила мимо ушей мои имя, звание и заслуги, а вряд ли вообще заметила новое лицо.
Это понятно – какое ей дело до нового офицера, которого она видит впервые в жизни. Прочих забот хватает.
Я проинструктировал своих ребят и отправил их на разведку, но не всех, а только тех, кто остался бодрым даже после тяжёлого перехода. Остальных положил спать. Один из доверенных Рунгена, тоже тан, попробовал было вмешаться, но, получив аргументированный отлуп, настаивать не стал. Разведывательных отрядов во все стороны действительно было отправлено много, так почему же беспокойство никак меня не отпускает? Предчувствие? Или просто факты снова сложились в единственную логичную картинку, а моего опыта не хватает понять эту неизбежность?
Мои бойцы обнаружили крохотный отряд противника в предгорье. Совсем небольшой. Это странно. У истинников много войск, так где они все? Такой микроскопический отрядик графиню не остановит. Рунген больше не приглашал меня побеседовать, поэтому своими сомнениями я поделился с Эберхартом и Тио.
– Может, у них все силы уже стянуты к Пепельной Шийе? – предположил мой помощник. – Вот они и экономят?
– С такой крохотной засадой справится любой рядовой сопровождающий отряд. В ней нет никакого смысла, можно только сигнал подать, что графиня тут, но толку от такого сигнала мало. Стоят они у самого перевала, помешать нам просто не успеют. Пока подойдёт подкрепление, её светлость успеет спокойно уйти через перевал любой сложности.
– Может, операцию поручили каким-нибудь идиотам, вот они и наделали дел?
– Ты в это веришь?
– Как-то слабо, – согласился Тио. – Но должно же быть объяснение.
– Тут что-то нечисто, мне кажется.
– Что будем делать?
– Вариантов мало. Будем держаться наготове и, чуть что – хватаем графиню с сыном и пытаемся скрыться. Тио, распорядись, чтоб сержанты следили за возможными путями к отступлению. И пусть возьмут местных проводников. Не тех, которые знают перевал – о таких позаботится господин Рунген. Нам нужны те, которые ориентируются в предгорье и лесах.
– Будут проводники. Вот только графиня… Поедет ли с нами, согласится ли, чтоб её хватали и тащили?
Я пожал плечами – вопрос был хороший. И очень сложный.
Пока в моих силах было только одно – контролировать собственных ребят, да и себя заодно. Когда мы выдвинулись к дороге на перевал, я, поразмыслив, построил вокруг себя простенькую магическую защиту. Всё-таки сейчас мы не разведчики, нас слишком много, двигаться скрытно при всём желании не получится, а значит, бессмысленно прятаться от глаз чародеев. Стоит защитить себя хотя бы от шальной стрелы, глупо погибнуть из-за банальной случайности.
Поздновато выяснилось, что нас уже ждали. Да, как оказалось, тот маленький отряд нужен был именно для того, чтоб своевременно подать сигнал о приближении нашего. Почему остальные вражеские отряды, затаившиеся в гуще леса, разведчики Рунгена умудрились просмотреть, никто не знал, и выяснять это в момент нападения было уже поздно. А чуть позже – уже, считай, и некому, потому что лучники, обстрелявшие нас, как-то очень чётко целили в первую очередь по командирам. Всем командирам: от господина Рунгена до меня… Да, меня! Странно, что я кому-то сдался, но когда стрелы простучали по моей защите и в результате самые удачливые даже слегка цокнули по кольчуге, я порадовался своей интуиции и удивился вражескому выбору. Я-то им на черта сдался?!