Подтянулись и другие маги-педагоги уровнем выше, с багажом своих разработок и желанием обкатать на мне, покладистом, практику. Чуть позже со мной пожелал познакомиться один из опытных чародеев, регулярно проходивший в Академии что-то вроде курсов повышения квалификации. Он преподавал в военной школе Балатвара, крупного южного графства, а сюда ездил обмениваться опытом с коллегами и набираться новых идей. Мне он предложил попробовать освоить кое-какие боевые чары под своим руководством – чары, мол, новые, надо посмотреть, как они будут получаться у адепта-недоучки, будут ли получаться вообще, нормально ли пойдёт процесс, опасно ли это для учащегося и учителя. Словом, я интересовал его так же, как и остальных – в качестве подопытного кроля, которого не жалко.
И это меня полностью устраивало. Жалость? Что такое жалость? Я не знал.
Зато усердствовал, как мог. Времени катастрофически не хватало, приходилось ходить на поклон к сержанту, который в ответ орал как заведённый… Но, поорав, обычно всё-таки отпускал обучаться, перепоручив мою десятку кому-нибудь другому. А однажды даже, умерив ор, спокойным тоном осведомился, что нужно делать, если болит поясница. Я, слегка ошалев от неожиданности, посоветовал компрессы из крепкого подогретого вина и своим подходом к лечению очень начальству угодил.
На предложение попробовать заклинания посложнее и поопаснее я тоже охотно согласился и к явному удивлению парня, предложившего мне это, справился с большей частью заданий. В двух случаях, когда процесс начинал идти наперекосяк, маг успевал остановить его, и обошлось без неприятностей. Заниматься с этим практикантом было особенно приятно ещё и потому, что он сам брал на себя труд договариваться с моим непосредственным начальством. В прошлом офицер, этот чародей допускал для себя возможность снова стать офицером в будущем и потому легко нашёл с сержантом общий язык.
Разумеется, сержант без возражений шёл навстречу столь уважаемому человеку. Тем более, что с поставленными задачами я обычно успевал справиться, и мои солдаты вели себя приемлемо. К тому же, более высокое начальство спокойно воспринимало тот факт, что один из бойцов находится в их распоряжении лишь наполовину – вторая половина по-прежнему пребывала в ведении преподавателей в качестве учебного пособия. Да, вроде бы, шли разговоры, что пора это прекращать, потому что больше нет смысла, из меня, мол, выжали всё, что могли. Но пока дело шло без изменений, и с начальством, разумеется, никто не спорил.
Новый мой временный наставник иногда по капризу делился со мной сведениями из других областей военного искусства, помимо магии. Отдыхая после довольно утомительных проверок моей способности усваивать и воспроизводить относительно сложные боевые заклинания, он любил порассуждать на самые разные темы. Например, о том, как ценны и необходимы скоро станут хорошие боевые маги, и как по этой причине важны любые преподаватели военного искусства, особенно такие опытные, как он.
Он-то вообще настоящий клад! Помогать ему – уже великая привилегия!
– Ты с риском для жизни делаешь важный вклад в магическую военную науку… – снизошёл он до похвалы. И, подумав, добавил разочарованно. – Только, думаю, усердствуем мы зря.
– Почему же?
– Потому что мне уже не успеть полноценно подготовить даже первый набор. Начнётся такое, что любой недоучка будет в армии нарасхват, об оттачивании мастерства придётся забыть до лучших времён.
– Думаете, очень скоро начнётся война?
– Да с какого дерева ты упал-то, парень?! Война давно уже идёт. Что сейчас происходит в Санкерине, Урите, на границе Оданеса, в Данаре – ты хоть что-то знаешь? В западных областях страны вовсю идут боевые действия, на Архипелаге восстания, крупные баронские армии берут в осаду города и тягаются из-за них, как торгаши из-за барышей. То берут, то освобождают, то отступают, а через какое-то время снова за своё. В Аэзере обыватели расправились с семейством своего барона и им самим, а потом встали насмерть, никого к себе не допускают. По всему видно, что упёрлись они там изо всех сил, но не просто держат оборону, а делают мелкие набеги, постоянно беспокоят долины Пира и Торегена. Взять их штурмом не могут – местность больно сложная. По слухам, мятежный Аэзер поддерживают истинники. Слышал об этом?