Я раздумывал над полученной информацией и осознавал, насколько же всё-таки мне не хватает знаний. Многие магические хитрости, конечно, были бы понятнее, если б легли на имеющийся багаж представлений о мире, а из-за пустоты моей памяти потерялась куча нюансов.
Но сопротивляться надо. Сопротивляться – это в моём характере, что уже было очевидно каждому, кто успел на мне попрактиковаться в магии. Если я хочу выплыть из этого омута, то зачем противоречить собственным желаниям? Пока хочется, надо жить.
Старшие преподаватели, которые собрались, чтоб распотрошить меня во славу науки, в отличие от большинства студиозусов вели себя очень корректно, просто до опасного вежливо. Перед процедурой они даже предложили мне вина со сластями, и так, что очень трудно было им отказать. Много позже я сообразил, что любезность была продуманным шагом, стремлением помешать жертве собраться с силами, сконцентрироваться на задаче, и сделать это собирались самым простым на свете способом: расслабить парой бокалов крепкого алкоголя. Но их предупредительность насторожила. Угощение я категорически отверг ещё и потому, что не смог полюбить вино.
Однако, ожидая, пока они закончат предварительные процедуры и объяснения для аудитории, жаждущей понаблюдать за процессом, заранее пытался внутренне расслабиться, сделать сознание упругим. Одновременно с тем – собирал в острие всю свою решимость сопротивляться упорно и с выдумкой. Я хочу жить. Одного желания довольно, чтоб бороться.
Противник начал плавно, и уже через некоторое время я осознал, что тут проблема будет не в могуществе тупого напора, а в изобретательности окружающих чародеев. И, конечно, свою роль должна была сыграть внутренняя глубинная уверенность в неизбежном поражении, которая совершенно лишает воли к сопротивлению. Ведь теперь за дело брались лучшие специалисты своего дела – как вообще может им противостоять дилетант вроде меня?!
Но, правда, последний аргумент со мной не срабатывал. Сказывался личный недостаток опыта, да и приобретённая инерция упорно толкала вперёд. Я ведь всегда сопротивлялся, так почему же теперь должен вести себя иначе?
Это пламя и этот холод, обрушившиеся на мою бедную голову (а вернее сказать – моё сознание), скорее склонны были задавать головоломные загадки, чем рушить, словно стихийное бедствие, любую преграду, любую малейшую попытку сопротивления. Приходилось напрягать соображалку, чтоб увернуться тут и выбраться там, заодно посчитать сумму или разность!.. И одновременно соотнести свои действия вот с тем и тем, чтоб не размазало в пыль. Эдакий гибрид математических упражнений с акробатикой… Бред, конечно. Даже я со своим-то скудным жизненным опытом уже мог это понять. Но в пространстве умозрительного, похоже, возможно всё.
И, кстати говоря, ассоциации с акробатическими выкрутасами моей фантазии дались проще, чем решение задачек. Может быть, прошлая жизнь приучила меня в первую очередь реагировать на происходящее телом, а не разумом? Может быть, я действительно был солдатом?
Да какая разница!
Пока я жил, я мог проверить, действительно ли тот студентишка сказал мне правду. Пока живу – открываю новые пути и способы как противодействия чародеям, так и воздействия на них (хоть и забавно, что это вообще меня интересует).
Сколько времени длилось противостояние, знать мне было не дано. Но когда я в конце концов пришёл в себя, это оказалось трудно, очень трудно. Невыносимо трудно – по сравнению с любым из прошлых разов. Тело ныло так, словно всё это время маги меня дубасили, хотя в действительности оно просто затекло и пережило несколько мощных приступов судорог. Один из преподавателей поил меня из специальной кружки для лежачих больных, а второй осторожно массировал шею.
Кажется, в зале не осталось больше ни одного студента-дипломника или любопытствующего наблюдателя. Только маститые учёные, только преподаватели. Они расселись вокруг и без спешки, разумно, плавно обсуждали мою персону.
– Как он?
– Приходит в себя. Но взгляд ещё не фокусирует.
– Слух, зрение? Всё прочее? Зрачки-то реагируют, это видно.
– Всё присутствует. Да, он в норме. Оклемается.
– Но я бы проверил его на рефлексы. Бывает, что по видимости человек цел, а по сути – овощ.
– Тут другая ситуация.
– Что скажете, коллеги?
– Хорошая устойчивость. Равновесность психики. В первый раз вижу такой безусловный образец.