Сэм. Да, что общего между сыном Айслера, Мэри Куилти, Дженсеном, Джемпелом…
Клайнман. Ну, если бы я знал больше об этом деле…
Ал. Если бы он знал больше! Между ними нет ничего общего. Кроме того, что они все были живыми, а теперь все мертвы. В этом они, конечно, похожи.
Хэкер. Он прав. Клайнман, поверьте, опасность грозит любому, в том числе и вам.
Ал. Он, видать, просто хочет себя успокоить.
Джон. Точно.
Сэм. Клайнман, убийства между собой никак не связаны.
Виктор. Это вам не медсестры!
Ал. Он может убить каждого.
Клайнман. Я себя не успокаиваю. Спросить нельзя…
Сэм. Всё, хватит идиотских вопросов. Пора заняться делом.
Виктор. Мы очень волнуемся. Следующей жертвой может оказаться любой из нас.
Клайнман. Послушайте, я в этом ничего не смыслю. Откуда мне знать, как выслеживают людей! Я буду только мешать. Позвольте мне помочь деньгами. Считайте это моим вкладом в общее дело. Давайте я пожертвую несколько долларов…
Сэм (подходит к письменному столу и замечает волос). Что это?
Клайнман. Где?
Сэм. Здесь, в вашей расческе. Это же волос.
Клайнман. Конечно. Я ведь ею расчесываюсь.
Сэм. Тот же цвет, что и у волоса, найденного полицией.
Клайнман. Вы что, с ума посходили?! Он же черный. Вокруг миллионы черных волос. Зачем вы кладете его в конверт? Это обычный волос. Вот (указывает на Джона), смотрите, у него тоже черные волосы.
Джон (хватает Клайнмана). Вы в чем меня обвиняете, Клайнман?
Клайнман. Никто никого не обвиняет! Он мой волос в конверт положил! Отдайте мой волос! (Хватает конверт, но Джон отталкивает Клайнмана.)
Джон. Отстаньте от него!
Сэм. Я выполняю свой долг.
Виктор. Он прав. Полиция обратилась за помощью ко всем жителям.
Хэкер. Да, и теперь у нас есть план.
Клайнман. Какой план?
Ал. Мы ведь можем на вас рассчитывать, правда? Виктор. Конечно, мы рассчитываем на Клайнмана. Ему отведено место в плане.
Клайнман. Место в плане? Мне? Что это за план? Джон. Не беспокойтесь, вам сообщат.
Клайнман. А мой волос обязательно должен быть в конверте?
Сэм. Одевайтесь, мы подождем вас внизу. Только побыстрее, и так столько времени потеряли! Клайнман. Хорошо, но хотя бы два слова про план! Хэкер. Клайнман, ради бога, пошевеливайтесь. Речь идет о жизни людей. Оденьтесь потеплее. На улице холодно.
Клайнман. Хорошо, хорошо… Но все-таки, что это за план? Зная план, я смогу его обдумать.
Они, однако, уходят, и Клайнман начинает нервно и неуклюже одеваться.
Черт, где этот проклятый рожок?.. С ума сойти… разбудить человека среди ночи и наговорить таких ужасов! За что мы платим полиции? Спишь себе мирно в уютной теплой кровати, и вдруг, нате вам, заставляют ловить убийцу-маньяка, который подкрадывается сзади и…
Незаметно для Клайнмана входит со свечой сварливая супруга.
Анна. Клайнман?
Клайнман (оборачивается, до смерти перепуганный). Кто это?
Анна. Что?
Клайнман. Ради бога, никогда больше так ко мне не подкрадывайся!
Анна. Я слышала голоса.
Клайнман. Да, тут ко мне приходили. Оказывается, я должен патрулировать улицы.
Анна. Прямо сейчас?
Клайнман. Да, до утра ждать нельзя. По городу, говорят, разгуливает убийца. Он по ночам работает.
Анна. А, этот маньяк.
Клайнман. Слушай, если ты что-то знала о нем, то почему же ни слова мне не сказала?
Анна. Потому что каждый раз, как я о нем заговариваю, ты отказываешься слушать.
Клайнман. Кто? Я?
Анна. Ты всегда или работаешь, или еще чем-нибудь занимаешься.
Клайнман. Но я не виноват, что сейчас работы по горло, самая горячая пора.
Анна. Я говорила тебе про нераскрытое убийство, про два нераскрытых убийства, про шесть, но ты всегда отмахивался: «Потом, потом».
Клайнман. Да потому что ты вечно лезешь не вовремя.
Анна. Неужели?
Клайнман. Возьмем мой день рождения. У меня прекрасное настроение, я разворачиваю подарки. Вдруг появляешься ты — с вытянутым лицом — и говоришь: «Читал газету? Про девушку, которой горло перерезали?» Другое время ты не могла выбрать? У человека в кои веки маленькая радость, а тут ты со своим загробным голосом.