Клайнман. А можно ли познать человека? Понимаете, не просто узнать о нем что-то, а познать его, то есть познать до конца, когда дальше уже познавать нечего, я имею в виду полное познание, вы понимаете, что я подразумеваю под познанием? Понять. Постигнуть. Уяснить. Уразуметь.
Доктор. Клайнман, вы идиот.
Клайнман. Вы понимаете, о чем я говорю?
Доктор. Делайте свое дело, а я буду делать свое.
Клайнман. Я не знаю, что мне делать.
Доктор. Тогда не надо критиковать.
Клайнман. Никто и не критикует. (Раздается чей-то вопль. Оба вздрагивают.) Что это было?
Доктор. Слышите шаги за спиной?
Клайнман. Я их с восьмилетнего возраста слышу.
Снова вопль.
Доктор. Кто-то идет.
Клайнман. Может, ему не понравилось, что его мозг собираются препарировать?
Доктор. Клайнман, шли бы вы лучше отсюда. Клайнман. С превеликим удовольствием.
Доктор. Сюда! Быстро!
Приближаются чьи-то тяжелые шаги.
Клайнман. Там тупик.
Доктор. Я знаю, что делаю.
Клайнман. Да, но нас поймают и зарежут.
Доктор. Бы что, со мной спорить будете? Кто из нас доктор?
Клайнман. Но я знаю этот переулок — здесь тупик. Отсюда не выбраться!
Доктор. До свидания, Клайнман. Делайте что хотите! (Убегает в сторону тупика).
Клайнман (зовет Доктора). Подождите! Я извиняюсь! (Слышно, как кто-то приближается.) Надо успокоиться! Так что делать — бежать или прятаться? Побегу и спрячусь. (Бежит и сталкивается с молодой, женщиной.) Ох!
Джина. Ах!
Клайнман. Кто вы?
Джина. А вы кто?
Клайнман. Клайнман. Вы слышали крики?
Джина. Конечно. Я так перепугалась. Не знаю даже, откуда они доносились.
Клайнман. Это не важно. Главное, что кто-то кричал, а это не сулит ничего хорошего.
Джина. Я боюсь.
Клайнман. Надо отсюда убираться.
Джина. Я не могу уходить слишком далеко. У меня задание.
Клайнман. Вы тоже участвуете в плане?
Джина. А вы разве нет?
Клайнман. Пока нет. Все никак не могу выяснить, что мне делать. Может, вы что-нибудь про меня слышали?
Джина. Вы Клайнман…
Клайнман. Так точно.
Джина. О Клайнмане я что-то слышала, а вот что именно — не помню.
Клайнман. Вы знаете, где Хэкер?
Джина. Хэкера убили.
Клайнман. Что?!
Джина. Кажется, это был Хэкер.
Клайнман. Хэкер убит?
Джина. Я толком не поняла, про Хэкера они говорили или нет.
Клайнман. Никто ничего толком не знает! Никто понятия не имеет, что происходит. Это тоже входит в план? Нас всех перебьют как мух.
Джина. Может, это и не Хэкер был.
Клайнман. Пойдемте отсюда. Я удалился от того места, где мне предписано находиться. Возможно, меня уже ищут. Если план провалится, они еще, чего доброго, меня обвинят — я свое счастье знаю!
Джина. Не могу никак вспомнить, кого убили — то ли Хэкера, то ли Максвелла.
Клайнман. Скажу вам откровенно, патрулирование — дело нелегкое. Нечего такой молодой женщине делать на улице. Это мужская работа.
Джина. Мне не привыкать.
Клайнман. В самом деле?
Джина. Понимаете, я проститутка.
Клайнман. Что, серьезно?!! Вот это да! Я раньше никогда не встречался с… Я думал, они выше ростом.
Джина. Ничего, что я вам сказала?
Клайнман. Вообще-то я очень старомоден.
Джина. Неужели?
Клайнман. Я… Я, например, в такое время всегда сплю. Понимаете, всегда. Сейчас же глубокая ночь. Конечно, когда я болен или что-нибудь такое… но если у меня нет сильной рвоты, я сплю как дитя.
Джина. Во всяком случае, ночь сегодня ясная.
Клайнман. Да.
Джина. Все небо в звездах.
Клайнман. Честно говоря, я очень нервничаю. Лучше было бы сейчас находиться дома в постели. Ночью все так странно. Магазины закрыты. Не видно машин. Можно переходить улицу где хочешь… Никто не остановит…