Сотня шагов — и я из степного края перешел в горную Трансильванию. Здесь, в бревенчатом доме, тоже художники. Они срисовывают дубовые стулья на точеных ножках. Спинки стульев напоминают очертания скрипки. Среди сокровищ этого дома пастушеский посох. Его тончайший узор нанесен острием ножа. Сколько это требовало кропотливого труда, сколько бессонных ночей у костра, на высокогорном пастбище!
Сказочно хороши творения замечательных умельцев, народа-искусника, веками бившегося в путах!
«Маленький Париж»
Королевский Бухарест, город нищеты и роскоши, кичливо именовал себя «маленьким Парижем».
Говорят, основал его букур — чабан, — поставивший когда-то здесь свою хижину.
Так пели пахари и букуры, искавшие работы в столице.
Огромен королевский дворец, ныне Музей искусств. Его строили с явным намерением потягаться с Версалем и Веной. Об этом говорят и его размеры, и помпезная архитектура с отголосками барокко. Его коронованные обитатели владели еще ста тридцатью дворцами и замками, наделом земель общей площадью сто пятьдесят тысяч гектаров, акциями разных предприятий на четыре миллиона лей. Вольготно было королям распродавать иностранным концессионерам — немецким, французским, английским — уголь и нефть, медь и свинец, леса и речные пути Румынии.
Старожилы знают место на набережной речки Дымбовицы, где король оказывал милость народу. Происходило это каждую зиму, в день православного праздника крещения, в крещенскую стужу. Тысячи бедняков втягивались в крестный ход, возглавляемый митрополитом и королем. Лес хоругвей, облака ладана нависали над речкой, и король бросал в воду крестики.
Прыгай, ищи королевское золото! Прыгали в воду, поражая новичков, из года в год одни и те же нанятые, привычные к зимнему купанию молодчики. Не знали люди и того, что кресты — дешевка. Слегка позолоченные, а то и медные…
Вокруг королевского дворца, словно толпа сановников в нарядных мундирах, теснились богатые особняки. Горделивые, изобилующие лепными украшениями, они и сегодня рассказывают о своих былых хозяевах — тщеславных, кичащихся гербами и доходами, но часто нищих духовно. Изъяснялись в особняках по-французски, а по-румынски обращались лишь к прислуге: надо же было держать марку «маленького Парижа»…
Мало смущало «парижан» то, что в самом центре города была сделана свалка. Да, на пустыре, принадлежавшем именитому и наглому дельцу, возвышалась гора мусора. Он решил продать эту землю городу и заломил несусветную цену. А муниципальные власти упрямились. Он и велел свозить на свой пустырь мусор: этак скорее раскошелятся!
Тому, кто приезжает в Бухарест из скромной Софии, единственная роскошь которой — пышная зелень, румынская столица кажется особенно экстравагантной. Разница понятна: ведь в Софии не было аристократов, а денежная знать лишь набирала силу. Помещиками в Болгарии были сплошь турки и их вымели вместе с турецкими наместниками.
Не то в Румынии. Здесь родовитая знать продолжала здравствовать. Она легко перенесла в прошлом веке «освобождение» крестьян. И не удивительно: мужик, получивший крохотный кусочек земли за дорогой выкуп, не мог не остаться в кабале у помещика…
Расплодились еще и мелкие дельцы, старавшиеся во всем подражать вельможам. О таком дельце с ненавистью писал в прошлом веке Никулаз Филимон, автор книги «Старые и новые мироеды»;
«Он появился в эпоху фанариотов, облаченный в халат, с чернильницей у пояса; теперь же мы видим его затянутым в модный фрак, в безукоризненно белых перчатках, но по-настоящему творящим свое грязное дело».
Фанариоты — это греки из Фанара, стамбульского квартала ростовщиков, которым султан раздавал за взятку посты в вассальной Румынии. Многие потомки фанариотов стали управляющими имений, а потом, случалось, и сами завладевали господским добром.
Словом, орда мироедов, старых и новых, хозяйничала в «маленьком Париже» во главе с королем немцем. Они отличались и неуемной жадностью, и спесью, и космополитским презрением к румынскому народу. Все это отразилось и в их особняках — назойливо великолепных и словно свезенных из разных стран мира. Здесь вы увидите и башенки, подражающие то минаретам Стамбула, то куполам готических соборов, и славянские резные крылечки и терема, тут и ампирные колонны, и дворы с галереями в виде итальянских лоджий, и фигурные ограды садиков с фонтанами и скульптурами. Оплетенные виноградными лозами веранды, ковры плюща…