— Покажи мне свой телефон.
Блондин не двигался.
Парень из «Минервы» приставил пистолет к его груди, засунул руку ему в карман и вытащил телефон. Он посмотрел на него и спросил:
— Пароль?
Блондин не ответил.
— Хорошо, этот телефон старый, — сказал парень из «Минервы». — Он разблокируется отпечатком пальца. Протяни руку.
Блондин не двигался.
— Что ты предпочитаешь? Пароль или отпечаток?
Блондин не ответил.
— Хорошо, я выбираю отпечаток, — заявил человек из «Минервы». — Ты же знаешь, что твой указательный палец не обязательно должен быть прикреплен к остальной части тела, чтобы разблокировать телефон? Или большой палец. Или тот, который ты там использовал. Возможно, мне придется отреза́ть все твои пальцы по одному.
Блондин закатил глаза и продиктовал шесть цифр. Парень из «Минервы» ввел их в телефон и открыл галерею фотографий. Она оказалась полной фотографий людей, которые занимались серфингом, пили пиво или отдыхали на пляжах. Ничего интересного, поэтому парень из «Минервы» стал просматривать сообщения на телефоне. И совершенно другой снимок появился на экране. Джед Стармер. Сделано на автовокзале Лос-Анджелеса во вторник днем. Снимок был отправлен с калифорнийского телефона. К нему было прикреплено сообщение. Номер маршрута. Время прибытия. Парень из «Минервы» отдал телефон своему партнеру, а затем обратился к блондину:
— Сколько?
Блондин раскрыл глаза еще шире.
— У меня нет денег, но я могу найти. Я заплачу тебе, сколько захочешь.
Парень из «Минервы» ударил его по лицу. Он сделал это открытой ладонью, но достаточно сильно, чтобы сбить его с ног. Затем он наклонился, схватил блондина за футболку и поставил его на ноги.
— Сколько вам заплатили за похищение мальчика?
— О! Ничего! Nada! Честное слово!
— Чушь!
— Это правда.
— Тогда зачем вы его похитили?
— Нам пришлось. У нас не было выбора.
— У каждого есть выбор.
— Не у нас. Мы должны были отработать один долг.
— Правда? Кому Вы должны деньги? И за что?
— Мы встретили парня. Он продал нам немного наркотиков… много наркотиков. Мы должны были их перепродать, но у нас украли товар, а у нас нет денег, чтобы расплатиться с ним.
— Кто этот парень?
— Я не знаю его настоящего имени.
— Откуда он?
— Новый Орлеан.
— И теперь вы снабжаете его детьми, которые сбежали из дома?
Блондин опустил взгляд и кивнул.
— У вас есть парень на автобусной станции «Грейхаунд» да? Где? В Лос-Анджелесе?
— Он ездит везде, — ответил блондин. — Лос-Анджелес. Сан-Франциско. Остин, Техас.
— И он знакомится с парнями, которые путешествуют одни? Он узнает, куда они направляются? Он проверяет, не будет ли кто-нибудь их искать?
Блондин кивнул.
— Сколько раз?
— Это четвертый.
— Сколько вам осталось?
Блондин пожал плечами.
— Он скажет нам, когда мы выплатим долг.
Парень из «Минервы» посмотрел на часы, а затем вытащил наручники из заднего кармана.
— Повернись. Руки за спину.
— Что ты собираешься делать?
— Я позвоню девятьсот одиннадцать. Ты плачешь из-за тюрьмы, приятель. Надеюсь, ты попадешь в ту, где работаю я. Я устрою тебе очень теплый прием.
— Нет! Подожди! Пожалуйста! Разве нельзя?…
Парень из «Минервы» резко повернул блондина и затянул наручники на запястьях, затем подтолкнул его к своему партнеру и открыл заднюю дверь машины.
— Мы должны проверить, в порядке ли мальчик, — сказал он. — Или твои проблемы удвоятся.
Но человеку из «Минервы» некого было проверять. Машина была пуста. Другая дверь была открыта. От Джеда не осталось и следа.
25
В то время, когда Джед Стармер вылез из этого пыльного универсала, Ханна Хэмптон и Джек Ричер покидали Луизиану и въезжали в штат Миссисипи. Они находились прямо посреди моста «Виксбург», возвышавшегося на тридцать метров над рекой, и двигались на восток по шоссе 20. Последние пять с половиной часов они ехали, не останавливаясь, за исключением того, чтобы наполнить бак и купить кофе.
Ричер был за рулем, что его не устраивало. Он определенно предпочел бы обратное. Пусть его возят, так как это больше соответствовало его темпераменту. Если бы кто-то заглянул в пикап Сэма Рота в первые шестьсот километров, которые они проехали утром, он бы решил, что спутник Ханны находится чуть ли не в коматозном состоянии. Ричер сидел в кресле и не двигался. Он лишь время от времени открывал глаза, чтобы определить, где они сейчас находятся. Пейзаж, который их окружал изначально, был скучным, ровным и абсолютно безличным, ничего не было видно, кроме водонапорной башни или металлического сарая вдали. Впоследствии между заброшенными полями и пастбищами начали появляться кустарники и деревья. Земля начала подниматься в одних местах и опускаться в других. После Далласа, небо, казалось, стало голубее, а трава — зеленее. Ряды придорожных деревьев стали более плотными после въезда в Луизиану. Поля и пастбища казались более пышными и плодородными. Ричер смотрел в окно и наслаждался пейзажем, который менялся перед его глазами, как будто по взмаху волшебной палочки. Он с удовольствием запечатлел бы в своей памяти часть этих видов и сохранил бы свои силы для того, что его ожидало в Уинсоне. Там, где он больше не был бы пассажиром. Но когда они остановились на заправке, и Ханна вручила ему ключи от машины, Ричер решил, что было бы слишком грубо, если бы он ей отказал. И опасно. У нее под глазами отчетливо видны темные круги. Ее плечи были опущены. Она едва удерживала массивную дверь пикапа при внезапном сильном порыве ветра, и когда Ричер сел за руль, заснула прежде, чем они выехали на шоссе.