Никто не сказал ни слова. Никто не сделал ни шага. Но только на секунду или две. Затем водитель, стоящий позади, развернулся и отошел. За ним последовал мужчина, который стоял рядом с ним. А потом еще двое и еще двое, пока, наконец, все не отправились к своим машинам, бормоча что-то себе под нос и качая головой. Ричер наклонился к человеку, который лежал на земле. Он схватил его за рубашку и поставил на ноги. Тот хмурился, но молчал. Ричер оттолкнул его за пикап, где никто не мог видеть, что будет дальше.
— Твой пикап на самом деле теперь годится только на металлолом? — спросил Ричер.
— Я так думаю, — снова нахмурился мужчина. — Я почувствовал, как что-то сломалось в подвеске.
— Сколько, по-твоему, он стоит?
— Пять штук?
— Сколько это стоит в долларах США? Здесь, на планете Земля.
— Тысяча… может быть.
Ричер вытащил из кармана пачку банкнот, отсчитал пять сотен и передал их мужчине.
— Вот половина. Вторая половина — за твой счет. Считай случившееся уроком судьбы. В будущем лучше оценивай ситуацию. Если бы ты остался на дороге и проявил немного терпения, твоя машина осталась бы целой.
Джед Стармер наконец признал, что его первоначальное суждение было верным. Ездить на велосипеде было очень тяжело. У него болело все тело. Икры. Бедра. Спина. Плечи. Шея. Джед еще не испытывал такого дискомфорта никогда в жизни. Мальчик просто недоумевал: люди делают это ради удовольствия? Похоже, они с ума сошли!
Все было хорошо, пока Джед ехал по Джексону. Улицы были прямые. Движение плотное, поэтому автомобили двигались медленно. Водители явно привыкли к присутствию велосипедистов вокруг. Джед должен был быть осторожен, чтобы не заблудиться. Он помнил, что к Уинсону ведет только один путь. У него не было карты, поэтому он должен был следить за дорожными знаками. Дважды ему казалось, что он сбился с пути, но он двигался дальше. Вскоре здания стали ниже, и стояли дальше друг от друга. Деревья стали выше, росли ближе друг к другу. За ними простирались поля. Джед поднял голову и оглянулся. Ему понравилось увиденное.
Сначала.
Чем дальше от города уезжал Джед, тем сильнее менялся ландшафт. Движение транспорта сократилось, но автомобили стали двигаться гораздо быстрее и ближе к нему. Несколько раз Джед чуть не упал с велосипеда. Опасения, сопровождавшие его первый урок велоспорта, вернулись. Время от времени ему приходилось подниматься на крутые холмы. Тогда мальчик чувствовал, что шины на его велосипеде наливаются свинцом. Каждое нажатие на педаль требовало в сто раз больше усилий, чем раньше. Солнце опускалось над горизонтом, но воздух все еще был горячим. Джед потел. Он хотел пить. И он был голоден. Во рту не было ни одного кусочка больше двенадцати часов. Он почувствовал легкое головокружение. Его ноги стали мягкими, как будто они были сделаны из резины. Джед молился, чтобы следующий поворот принес ему длинный приятный спуск. Несколько минут, чтобы гравитация делала работу за него. Несколько минут, чтобы отдохнуть. Чтобы набрать скорость, а ветер охладил бы его тело.
Выскочив из-за очередного поворота, Джед поднял взгляд. И обнаружил, что находится у подножия самой высокой горы, которую он когда-либо видел в своей жизни.
Дорога к Уинсону была прямой, как свеча, с деревьями с обеих сторон. Теплые лучи полуденного солнца пронизывали листья и отбрасывали паутину красочных теней на обесцвеченный асфальт. Ричер видел подобные пейзажи в воскресных газетных статьях, посвященных местам, куда родители могли бы взять своих детей на пикник во время отпуска. Пейзаж казался таким идиллическим. Ничто не указывало на то, что скоро появится город.
И тюрьма.
И люди, которые убили Анжелу Сент-Врейн и Сэма Рота.
Через несколько километров после вывески, обозначающей границы города, деревья стали реже, появились дома. В основном одноэтажные, отдаленные друг от друга, но расположенные рядом с самой улицей. У большинства были дощатые фасады с потемневшей и шелушащейся краской. И крыши, которые, казалось, снесет первый же шторм.
— Я читала об этом месте прошлой ночью, прежде чем заснуть, — сказала Ханна. — Его история очень интересна. Изначально здесь располагалась индейская деревня. Французы изгнали индейцев где-то к тысяче семьсот двадцатому году, но потом на их место пришли британцы. После войны за независимость англичане отступили, но пришли испанцы. Предполагалось, что они, как наши союзники, передадут город нам, но они отказались. Так что нам пришлось брать его силой. Место процветало — вся торговля была сосредоточена вдоль реки. Говорят, что у подножия скал есть второй город — целый лабиринт пещер, наполненных алкоголем, краденным золотом, контрабандными драгоценностями. Но даже если это когда-то и было правдой, теперь от этого призрачного города не осталось абсолютно ничего. Пещеры были взорваны или затоплены. Со временем речная торговля сократилась, появились первые железные дороги, появились первые заводы. В основном по производству бумаги, благодаря густым лесам вокруг. Сейчас от промышленных мощностей не осталось и следа. Что, я полагаю, объясняет большое количество старых домов. И тот факт, что большинство из них разваливается.