Ханна взяла пистолет правой рукой, наклонилась и прикоснулась пальцами к шее мужчины. Она пыталась нащупать пульс. В этот момент из коридора раздался шум. Это был Гарольд. Он снова открыл дверь в комнату 114. Когда он вышел в коридор, казалось, он заполнил пространство между двумя стенами, настолько широкими были его плечи. Ханна встала рядом с Ричером. В течение одной-двух секунд никто не сказал ни слова.
Тишину нарушил Гарольд.
— Опусти пистолет, девочка, — сказал он. — Давай поговорим.
Ханна подняла пистолет и снова сжала его обеими руками.
— Я его не опущу. И нам не о чем говорить.
Гарольд пошел вперед.
— Стой! — предупредила его Ханна.
Жестокая, злобная гримаса исказила лицо Гарольда. Он снова шагнул вперед.
— Я не шучу! — сказала Ханна. — Стой!
Гарольд сделал новый шаг.
Ханна вздохнула, задержала дыхание, прицелилась в грудь Гарольда и нажала на курок. Шум был оглушительным. Выскочившая гильза ударилась о стену, отскочила и упала на ковер у ног Ричера. Гарольд качнулся назад. И упал. После чего больше не двигался.
Ханна шагнула вперед. Она хотела наклониться и проверить, жив ли Гарольд. Ричер схватил ее за руку и потянул назад.
— Отпусти меня! — Ханна потянулась, чтобы освободиться. — Мне нужно узнать,…
Гарольд сел на пол. Его лицо было искажено яростью. Его рубашка была разорвана. Под отверстием в ткани просвечивал металл. Он надел бронежилет. Нити бронежилета разорвались, как сетка вратаря, остановившая хорошо направленный мяч. Его поверхность была деформирована. Пуля была сплющена. Но бронежилет выполнил свою работу. Пуля не прошла сквозь него.
В таких ситуациях Ричер следовал одному правилу. Если враг падает на землю, он не должен встать. Добить его прямо сейчас. Без пощады. Без колебаний. Однако вмешательство Ханны задержало его. Это заняло у него целую секунду. Этого было достаточно, чтобы встать.
Гарольд стоял, широко расставив ноги. Костяшки его кулаков упирались в две стены коридора. Его руки и ноги были такими же длинными, как у Ричера. Может быть, даже длиннее. Что было проблемой. Потому что он лишил Ричера одного из его обычных преимуществ. В рукопашном бою он обычно оставался вне досягаемости противника, а сам мог наносить ему сильные удары. Но теперь было невозможно ударить Гарольда, не рискуя получить ответный удар. И серьезно пострадать. Такая перспектива не радовала Ричера. Это ограничивало его эффективность. Это уменьшало его шансы на успех.
Гарольд вскочил и пожал плечами, как боец старой школы. Он как будто читал мысли Ричера. На его лице появилась злобная улыбка. Его кулаки были похожи на пневматические молотки. Вес тоже был на его стороне. Гарольду нужно нанести только один удар, и все закончится — и он это знал.
Ричер тоже это знал. Но он также знал кое-что еще: иногда игла более эффективна, чем молоток.
— Осторожно, — сказал Ричер. — Не волочи кулаки по земле.
Гарольд прищурился.
— Ты не попадешь в больницу, если пострадаешь. Тебя отправят к ветеринару. А потом ты окажешься в зоопарке. Или в цирке.
Гарольд бросился вперед. Он замахнулся с намерением нанести жуткий правый удар. Его движение было плавным и элегантным. Хорошо отработанным. Ричер не сомневался, что уже первый контакт кулака Гарольда с черепом имел бы катастрофический эффект. Но он ждал этого удара. Поэтому откинул назад верхнюю половину тела. Ровно столько, сколько нужно было, чтобы кулак Гарольда пронесся перед его носом. Кулак продолжал свое движение. Он застрял в стене и раздавил тонкие деревянные рейки, поддерживающие гипсовую штукатурку. Гарольд закричал и дернул рукой, но не смог ее вытащить. Его кулак запутался, как рыба в сети.
Ричер подошел и в свою очередь ударил его. Его удар был ужасным. Жестоким. Он попал прямо за ухо Гарольда. Его голова повернулась в одну сторону. Этот удар сбил бы с ног любого другого человека. Он бы оставил его без сознания. И надолго. Может быть, даже навсегда. Но Гарольд только покачал головой. Выплюнул немного крови. И ухмыльнулся.
Ричер сменил цель. Он нанес удар сбоку в колено противника, а затем вонзил край ладони в обездвиженную от стены руку чуть ниже локтя. Сустав вывернулся в другую сторону. Кости разошлись. Сухожилия не выдержали. Связки порвались. Гарольд взревел от боли и гнева. Свободной рукой он схватил застрявшее предплечье и дернул изо всех сил. Деревянные планки поддались. Их острые концы разорвали его запястье и ладонь. Его рука беспомощно повисла. Гарольд не мог ее контролировать. Из нее текла кровь. Его ногти коснулись щеки Ричера, оставив царапину на скуле.