— На кого хоть был похож этот ваш тюремщик? — сделал еще одну попытку Джоакин. — Выглядел он воином или разбойником, или купцом, или, может, благородным?
Хармона внезапно осенило:
— На пивовара он походил — вот на кого!
— Точно?
— Уж точнее не бывает! Вылитый пивовар! Я еще удивился: с чего это меня пивовар допрашивает?..
Доксет присвистнул:
— На пивовара, говорите? Хозяин, так это… мы-то с Вихренком его видели, кажись! Да, Вихренок?
Паренек нахмурился, прикидывая в уме:
— Это когда мы с вами следили, значит, за крепостью? Накануне того, как освободили хозяина?
— Ну, да! Трое ускакали конями — помнишь? А передний был — ни дать, ни взять пивовар! С брюшком такой и лысенький.
Хармон расплылся в улыбке:
— В самую точку! Вот почему я не мог волосы вспомнить! Не было у злодея волос — лысым был! И с брюшком, тоже верно. Так куда, говоришь, он поскакал?
— Эээ… — Доксет поразмыслил и обстоятельно принялся за рассказ. — Ну, значит, когда наша Полли разыскала Джоакина и привела к нам, то он сразу сказал: «Я, мол, всем руководить буду, поскольку имею боевой опыт». У меня-то боевого опыта всяко побольше, но я себе подумал: «Ладно, пущай молодое поколение тренируется. Мне-то что, я уж повоевал вдоволь. Да и покомандовать успел в чине сержанта. Непростое это дельце, доложу я вам: очень уж крикливое. Не больно-то хочется снова. Уговаривать станут — и то откажусь!»
— Доксет, давай ближе к делу, дружок! Куда поехал тот, что похож на пивовара?
— Вот я и говорю, хозяин. Нам, значит, Джоакин велел: «Надо за руинами понаблюдать пару дней и высмотреть: сколько человек стерегут, какой у них распорядок, где стоят посты, как сменяется вахта». Это я одобрил — правильная мысль у юноши. Стали мы, значит, наблюдать. Ну, понятно, чередовались: сперва Снайп с Джоакином, потом мы с Вихренком. И вот, выпало нам наблюдать накануне того дня, как ночью мы вас, хозяин, освободили. Да… А вести наблюдение, скажу я вам, это тоже непросто. Нужно это делать правильно, по науке. Вот был случай: служил я в войске графа Блэкмора, и довелось нам выступить в Пастушьи Луга…
— Доксет!
— Что?.. А ну, да. Так вот, значит. Под вечер, когда еще не смеркалось, а солнце только вот начало садиться, лежим мы с Вихренком в траве на пригорке. Обзор на крепость оттуда самый что ни есть удовлетворительный. И видим мы: выходит из казарм тот самый, о ком бишь вы вспоминали: брюхастый такой, и рожа круглая, и лысый. На нем еще коричневый плащ был. Идет он за казармы, садится верхом на коня… или на кобылу — это я уж не рассмотрел. Знаю точно, что гнедая была. Садится, значит, верхом и скачет прочь из крепости. И к седлу у него — это как сейчас помню! — кожаная сума была приторочена, и он ее то и дело рукой поглаживал, будто сильно берег.
При этих словах сердце Хармона жарко забилось. Он подался ближе к старому солдату:
— Сума, говоришь? Это отлично! В ней-то и лежал графский товар! Но все же, куда поскакал этот человек?
— С ним, хозяин, как я уже сказал, еще двое всадников было. Они тоже вышли из казармы и повторили маневр того, брюхастого: сели в седла и следом за ним припустили рысью. Оба — серьезные люди: в дублетах да при мечах, и в шлемах круглых. Мы с Вихренком сразу притаились, как их увидели. Верно, малец? А этот, пивовар который, он вроде и вовсе был без оружия…
— Хорошо, что ты все это заметил, — прервал его Хармон, — но сперва все-таки скажи: куда они направились, покинув крепость?
— Тут это… понимаете, хозяин, тут такое дело… Так, значит, вышло…
Хармон с ужасом понял, отчего Доксет так долго тянул с ответом!
— Забыл, что ли?!
— Ну, не так чтобы совсем забыл, но как-то не разглядел… Понимаете, хозяин, было темно…
— Какой черт темно?! Ты же сказал: еще даже не смеркалось!
— Ну, не темно, но все же разглядеть было сложно… Что-то помешало. Куда-то они свернули — оп, и пропали из виду…
— Доксет, — Хармон взял старого солдата за грудки, — сколько ты тогда сивухи выхлебал?! Вокруг той крепости — чистое поле! Как в поле можно трех всадников потерять?!
Непохоже было, чтобы Доксет особенно смутился.
— Э, хозяин, сразу видно, что вы никогда не вели наблюдение! В чистом поле-то сложней всего разглядеть, куда люди скачут: ведь ориентиров-то нет! Бывает, смотришь — кажется, скачут на северо-запад. А потом глянешь снова — вроде, на северо-восток.
— Да чтоб тебе неладно было! От крепости идут всего две дороги: одна на север, вторая — на юг! Как можно между ними спутать?!