— Продам, — кивнул Нортис. — Когда узнаю предложенную цену. И что я получу взамен? Выработавший свой ресурс монохромный глазной имплантат? С телескопическими окулярами камер длиной пять сантиметров?
— О нет, молодой человек! Ни в коем случае! За кого вы меня принимаете? Добрый доктор Люмбери припас для вас настоящий технологичный шедевр!
Доктор суетливо набил на браскоме несколько команд, протянул компьютер к терминалу, и на вирт-экране появилось крутящееся изображение глазного имплантата. Люмбери горделиво повертел изображение имплантата в разные стороны, не забывая делать пояснения:
— Гражданская модель 2Х-8504. Создана корпорацией Юкаши Индастриз. Имплантат поддерживает полный спектр цветов, предусмотрен встроенный блок инфравидения, две пары сенсорных линз, гарантийный срок работы десять лет — попрошу заметить, данный образчик проработал лишь три года. Пальчики оближешь! Да что тут думать, молодой человек?! Кто еще сможет сделать подобное предложение?
— Не пойдет, — отрицательно качнул головой Нортис. — Он сделан из обычных металлов и пластика. Меня интересуют имплантаты с артианитовым покрытием и только. Сделаем так — я сам выберу подходящий мне имплантат. Согласен даже на монохромный, но с артианитовым напылением. Договорились?
— Договорились, господин Нортис, — закивал Люмбери. — Весь мой ассортимент к вашим услугам.
— Теперь поговорим серьезно. — Вертинский вывел на своем браскоме составленный список органов и продолжил: — Ты получишь от меня сердце, печень, почку, левое легкое и мой единственный глаз. Помимо этого, ты получаешь несколько приличных лоскутов кожи, десять единиц костного мозга. Правильно?
— Правильно, — с готовностью подтвердил доктор, возбужденно перебирая пальцами. — А как насчет пары сотен волосяных луковиц? Совсем немного.
— Волосяные луковицы? — на мгновение задумался калека. — Хорошо. Взамен я получаю отмеченные мною имплантаты с артианитовым напылением и протез правой руки. Операция по извлечению и замене произойдет здесь. Общий наркоз обязателен. Извлекать будешь по одному органу в день — я не хочу загнуться от химического передоза или болевого шока.
— Но это займет больше недели, — запротестовал Люмбери. — А как же моя практика? У меня много больных, требующих моего постоянного надзора! Кто возместит убытки?
— Прибыль, полученная тобой от продажи моих органов, с лихвой возместит тебе убытки. Доктор, последнее предупреждение — не пытайся прокатить меня.
— Хорошо, хорошо, господин Вертинский, — пошел на попятную Люмбери. — Договорились — по одному органу в день, под общим наркозом.
— И постоянное подключение к реанимационному комплексу робота-хирурга, — добавил Нортис. — Искусственное питание и регенерационные смеси в полном объеме.
— И это тоже, — со скрипом согласился доктор. — Но зачем вы это повторяете, юноша? Старый доктор Люмбери уже все понял и горит желанием приступить к работе. Не нужно лишних слов.
— Я повторяю это для моего телохранителя, — пояснил Нортис и кивнул в сторону Марлин. — Она будет постоянно здесь и проследит, чтобы ты четко придерживался наших договоренностей. И последнее — я хочу настоящее сертифицированное средство для наркоза. Никаких дозеров с дешевой наркотой или набодяженной смесью из крошенных таблеток «Дистрола» или «Мегацитрела». Мне не нужна наркотическая зависимость.
— Должен заметить, что вы очень предусмотрительный юноша, — обреченно прошипел доктор, уже прикинувший немалую стоимость сертифицированных медикаментов. — Моя прибыль тает на глазах, господин Нортис. Еще пара таких уточнений, и добрый доктор Люмбери останется нищим.
— Не преувеличивай. Я знаю настоящую цену человеческих органов. Без прибыли ты не останешься. Так мы договорились по всем пунктам?
— Договорились, — подтвердил доктор. — Все будет сделано по высшему разряду.
— Марлин, ты все услышала?
— О да, — кивнула Марлин. — Даже записала на браском. Не волнуйся. Пока ты будешь в отключке, я прослежу за шаловливыми ручонками доктора.
— Попрошу вас! — вскинулся было Люмбери, но наткнувшись на спокойный взгляд девушки, сник и кивнул головой. — Не волнуйтесь, юноша. Все будет в порядке. Можно приступать?
— Надеюсь, — пробормотал Нортис, уже сожалея о принятом решении. — Приступайте. Вот этот глазной имплантат, мне подойдет — монохромная модель ЗХ-1119, с артианитовым напылением.
— Согласен, — кивнул доктор, вполне довольный намечающейся сделкой. — Но должен предупредить, что могу гарантировать на него не больше шести месяцев стабильной работы. Потом начнется «рябь» и эффект кривого зеркала.