Духовная битва означала духовную связь, и Азбиил мог воспользоваться ею, чтобы оказаться позади Киммуриэля, в теле самого Киммуриэля. Киммуриэль мог присоединиться к Бревиндону в теле человека, но Бревиндон не мог присоединиться к Киммуриэлю в теле дроу!
Не добившись преимущества, ожидая, что варвар всё равно скоро уничтожит это тело, Азбиил сделал свой ход.
И обнаружил, что Киммуриэль опередил его, ждал его, что дроу специально позволил перенести бой в своё тело.
Азбиил понял свою ошибку, как только полностью оборвал связь с телом Бревиндона. Киммуриэль усмехнулся.
Теперь преимущество было за ним.
Азбиил оставался грозным противником, но Киммуриэль всю свою жизнь изучал разум улья. Для него было естественным находиться в окружении других сознаний. Поддаться этим сознаниям означало безумие, или, скорее, смерть.
Он выжил среди этих сознаний. Процветал среди них.
А теперь с ним соревновалось лишь одно сознание.
Дух Азбиила был духом без пристанища, у которого осталось только два варианта: завладеть телом Киммуриэля или быть изгнанным.
Так что, на самом деле, у Азбиила был только один вариант.
Существование изверга на материальном плане подошло к резкому и продолжительному концу.
Вульфгар подошёл, собираясь уничтожить борющуюся оболочку, но замер — существо продолжало менять черты и цвет по мере развития внутреннего поединка.
Затем внезапно снова стало человеком.
Бревиндон Маргастер завыл от боли, хватаясь за сломанные рёбра, и рухнул, когда покалеченные ноги отказались его держать. На полу он стал корчиться, кричать и биться.
Вульфгар посмотрел на Киммуриэля в ожидании совета, и с надеждой посмотрел на Милашку Чарли.
В обоих случаях его ожидания не оправдались.
Он снова повернулся к Бревиндону, увидел, что мужчина успокоился. Он лежал на боку, правая рука поднялась в воздух ладонью вперёд, пытаясь остановить Вульфгара.
- Прошу, прошу, - умолял он.
Милашка Чарли шевельнулась и села. Только это остановило варвара.
Затем сверкнула вспышка, и последний, первобытный крик, сопровождающий призрачный облик краснокожего демонического эльфа, а затем всё это пропало.
- Бери его, - сказал за спиной Вульфгара Киммуриэль. - Он нам понадобится, но отсюда пора уходить
ГЛАВА 24
Эхо памяти
Стремительно, как атакующая гадюка, выбросив правую руку, Афафренфер перехватил топор за рукоять сразу под лезвием, всего в пальце от своего лица, и его захват был настолько сильным, что он мгновенно остановил удар. Правая нога Афафренфера взметнулась вверх и наискосок влево, затем хлестнула обратно направо прямо над поднятыми руками дварфа и вниз.
Упрямый дварф был достаточно силён, чтобы не позволить монаху вырвать топор у него из рук, но ему следовало просто отпустить оружие, поскольку нажим ноги монаха повёл его вперёд и вниз, руки неловко выгнулись, и Афафренфер ударил правой, вонзив заострённый обух топора в лоб дварфа.
Дварф завыл от боли и упал, оставляя оружие в руках монаха.
Почувствовав приближающееся давление, монах швырнул оружие за спину, закручивая его, и быстро развернулся, чтобы увидеть, как топор чиркнул по плечу второго противника, не нанеся реального урона — дварф повернулся налево, чтобы пропустить топор.
Но этого было достаточно, поскольку атакующий дварф так и не развернулся до конца обратно, и когда он приблизился, нога Афафренфера ударила его прямиком в лицо, заставив запрокинуть голову. Он пошатнулся, и Афафренфер яростно налетел на него, колотя по голове, бросив его на землю.
Афафренфер снова развернулся в последний момент, выхватив брошенное копьё прямо из воздуха, перехватил его и бросил обратно в хозяйку.
Дварфийка тоже упала, схватившись за торчащее из плеча древко.
Монах почувствовал удар в бок и повернулся, но там никого не было.
Только тогда он понял, что это не удар, а арбалетный болт — монах увидел ещё двух дварфов. Один выстрелил и сейчас перезаряжал арбалет, другая нацеливала свой.
Афафренфер приготовился, ощущая боль в боку от глубоко засевшего болта.
Дварфийка выстрелила.
Рука Афафренфера метнулась вверх и наружу, отбивая болт, но движение вызвало сильный приступ боли, когда засевший в теле болт начал рвать внутренности. Монах инстинктивно потянулся к снаряду, затем вскинул левую руку, когда дварф, задетый брошенным топором, снова набросился на него, размахивая молотом.
Монах принял удар, его рука онемела, и контратаковал оглушающей открытой ладонью в лицо дварфа.