За последние несколько дней на его теле буквально не осталось свободного от шрамов места. Арина, подлечивая их с Даджем во время битв, просто сращивала края ран, а пока суть да дело, менять что-то было бы уже проблематично: долго, больно, энергозатратно.
Он уже искупался, но до сих пор вздрагивал от воспоминаний о том, насколько же холодная в водоеме вода. А девушка плещется там вот уже минут двадцать, словно в ванной. Трудно не восхищаться ее выдержкой... Как и многими другими чертами.
Она ни разу не заплакала, даже когда очередной хищник так располосовал ей спину, что было видно ребра. Ни разу не струсила, когда нужно было вступать в бой. Ни разу не попросила о поблажке для себя, как для женщины. Настоящий маленький воин, по силе духа превышающая многих генералов, которых он успел узнать в боях лично.
Вспомнились те их диалоги, что происходили в медкомплексе. Арина, конечно, не слышала его аргументов в их жарких спорах. Как не слышала извинений. Она просто выговаривалась, изливая душу. А он слушал и менялся. Не мог не меняться, как не мог оставаться равнодушным, перед ее обезоруживающей искренностью и простотой.
Он-то, еще живя с ней в одном доме, все время подозревал девушку в истинно женском коварстве и... Дурак, в общем, был. Сам все испортил.
Раздался хруст ломаемой под весом чьих-то ног веточки, и мужчина криво улыбнулся. Вытянув из укрытия руку, молча затащил туда же Даджа. А что тут скажешь? Он тоже был там. И тоже слушал и слышал. И тоже менялся, узнавая ее, знакомясь с ней... Удивляясь ей. И вовсе не удивился той грубости, с которой Дадж спрашивал у Арины о ее чувствах: мужчина был уверен, что его осмеют, отвергнут, оскорбят и обвинят во всем произошедшем. Он бы понял это. Он был готов к этому и за грубостью прятал боль.
Но даже после всего, что они на пару натворили, Арина не ненавидела их. И это было поразительно. А для менталитета ящеров – просто невероятно.
Она не была похожа на других измененных, всегда радостно и безропотно принимающих свою новую жизнь, то, что теперь ими распоряжается муж, новые устои и законы. Но так же разительно отличалась от их женщин, память о которых еще была свежа. Она была... другой.
– Мы ведь все обсудили. – Трэт, выждав подходящий момент, выскользнул с укрытия, вытягивая за собой и Даджа, даже себе не сознаваясь в том, что ревнует.
– Да. – Лицо ящера напоминало маску.
– И договорились.
– Да.
– И что ты тогда творишь? – зло процедил гзжен.
Дадж, закрыв глаза, глубоко вдохнул.
– Я не могу не чувствовать, и мне надоело заглушать свои чувства эмоциями злости. Возможно...
– Возможно что?! Устроим «тройничек»? – презрительно процедил Трэт. – Будь благодарен уже за то, что жив.
– Впереди еще исполнение пророчества. Я...
– Совсем скоро моя коронация, я сделаю ее императрицей. Что можешь дать ты?
Дадж заскрежетал зубами, но промолчал.
– У тебя даже корабля больше нет. – Трэт всмотрелся в прищуренные глаза умного и достойного соперника. – Но может быть целый флот.
– Что?
– Если все будет так, как мы договаривались с самого начала, если ты откажешься от нее, я сделаю тебя главнокомандующим.
– Врага? – Дадж рассмеялся. – Я никогда не буду верен тебе.
– Мне нет, – серьезно ответил мужчина. Остальное было понятно без слов.
Они оба одновременно посмотрели на кусты, за которыми отфыркивалась от воды девушка.
– Я могу дать ей свою любовь, рассчитывая на взаимность. – Лицо мужчины, тоже теперь разукрашенное шрамами, просветлело. – Пусть выбирает.
А Трэт вдруг расслабился и даже улыбнулся.
– Если ты действительно любишь ее, то никогда не обречешь на вечные скитания за нищим бывшим капитаном, а теперь предателем Империи. А если нет, и все это просто, – он прищелкнул пальцами, – от чувства соперничества, то опасаться мне тебя нечего.
– А ты? Ты любишь ее?
Трэт так сжал губы, что они побелели. Первым его порывом было промолчать и просто уйти, но взгляд второго мужчины не позволял этого. Он требовал ответа.
– Я любил ее всегда. Эгоистично. Собственнически. Не так, как нужно было ей. Я... Я, пожалуй, был слишком незрел для подобных отношений. Теперь я понял. Ты доволен?
– Генерал – это хорошо, – выдохнул Дадж в лицо сопернику. – Я всегда буду рядом. Смогу... приглядывать? – Его улыбка была злой. – У тебя не будет права на ошибку.
– Оно мне не понадобится.
***
И снова бесконечные подземные переходы. Я с удивлением замечала, что и ночное зрение мое стало острее, и тело – сильнее и выносливее, и Тень – умнее, мудрее, осторожнее. С каждым монстром, поджидающим нас в темноте, команда наша действовала все вывереннее, а сами мы стали сплоченнее. Теперь ларны нам были на один зубок. А еще они были съедобными, что не могло не радовать, так как пайки закончились.