***
Кто-то тихо разговаривал рядом.
Я проснулась рывком, распахнув глаза и повернув голову на звук, чтобы замереть от ужаса.
На меня тут же обратили внимание ящеры, стоящие рядом. Двое, условно мужчины. Высокие, сильные, в серой форме и тяжелых даже на вид черных ботинках. Я оцепенела. Это все не было сном. Я сжала до боли ладони в кулаки, чувствуя, как ненависть просто затапливает меня изнутри. Но снаружи я оставалась абсолютно спокойной и неподвижной.
– Приятного пробуждения, – пророкотал ящер с голубыми чешуйками на носу. – Вы чувствуете себя хорошо?
Мне пришлось несколько раз моргнуть, чтобы просто заставить себя действовать, таким сильным было напряжение.
– Да. – Мой хриплый голос был едва слышным.
– Можете встать?
Встала. Слабости больше не было. Как и страха. Странно, разве не должна я сейчас вопить от страха и ужаса? На сгибах локтей виднелись следы от инъекций. На мне была одета белая футболка с короткими рукавами и серые спортивные штаны. На ногах носки. Белые. Белья не было, и это ощущалось даже без осмотра.
– Что-то не так с вашей одеждой? – Второй ящер с серой каймой из чешуек вокруг глаз подошел ближе.
Я моргнула, пытаясь заставить свое тело не дрожать.
– Нет белья, – сказала, ощущая в голове странную гулкую пустоту.
Меня похитили инопланетяне. Серьезно.
Господи, я всю жизнь насмехалась над фриками, которые сообщали о подобном. Считала их душевнобольными людьми. Но если они смогли вернуться и рассказать о произошедшем, может и меня отпустят домой?
Я перевела взгляд с одного ящера на второго, отмечая, что эти, пусть тоже являлись инопланетянами, выглядели гораздо цивилизованнее, чем те, что меня похитили.
– Зачем я здесь? – Вопрос прозвучал до того, как я даже смогла оформить его в голове.
Мужчины переглянулись.
– Об этом пока рано говорить. – Серый, как я решила его называть, достал из кармана небольшой планшет и начал там что-то набирать.
– Вы вернете меня домой? – Я запнулась. – Когда-нибудь?
В происходящее верилось с трудом. Мысленно я изо всех сил сопротивлялась тому, чтобы полностью принять происходящее. Может, я еще проснусь? Часть меня понимала: вокруг реальность. Но разум цеплялся за логичное объяснение: так просто не бывает.
– Мы очень далеко от вашей звездной системы. – Голубой, словно извиняясь, покачал головой. – Из двух тысяч похищенных женщин выжили лишь пятеро, а лететь очень и очень далеко. Нет, наш вид больше никогда не отправится в подобное путешествие.
Мозг впал в ступор. Я могла просто умереть, так и не проснувшись?
– Зачем вам похищать наших женщин? – Ящеры не выглядели агрессивными или опасными, но с каждой минутой, по мере того как оживал мой организм, я боялась все сильнее.
Серый отрицательно покачал головой.
– Как вас зовут?
– Арина. – Я обняла себя руками за плечи.
– Мы определили ваш биологический возраст как семнадцать земных лет. Это так? – Он быстро вводил информацию на своем планшете.
– Когда меня похищали, было шестнадцать. – Я отстраненно отметила, что мои волосы сильно отросли, и теперь кончиками касались ног. – Мы долго... летели?
Серый кивнул, не собираясь, впрочем, отвечать.
– Вы чувствуете голод? Жажду? Боль? Дискомфорт?
– Почему я понимаю вашу речь? – Я сделала шаг назад и села обратно на кровать.
Голубой, отведя руку в сторону, нажал на что-то на стене, и она стала зеркалом. Поманил меня к себе.
– Вот. – Когда я подошла, показал на странную накладку за ухом. – Имплантат. Знакомое слово?
Кивнув, я решила ответить на вопросы, повременив пока со своими:
– Я голодна, но так, словно несколько часов назад поела. Жажды не испытываю. Мне не больно, а дискомфорт только моральный.
– Мы отведем вас к остальным выжившим женщинам-землянкам. – Голубой слегка сжал мое плечо и тут же отпустил. – Осваивайтесь. Ближайшее время вы проведете на этой станции.
По моему телу прошла волна дрожи, но больше никаких признаков того, что я услышала и поняла произнесенное, не было. Или это был эффект от пожатия? Но, в конце концов, что я могла? Закатить истерику?
Я переводила взгляд с одного мужчины на второго, пытаясь понять, как мне быть дальше. Внутри кипела злость на несправедливость, но страх побеждал, ведь непонятно, как отреагируют... пришельцы на мою агрессию или неадекватное поведение. За свою жизнь я четко усвоила, что всегда может быть еще хуже. А мама давным-давно приучила меня к тому, что слезы еще никому и ничем не помогли.
Это слабость. А слабость в любом из миров наказуема.
Ни слез. Ни агрессии. Ни страха. И я решила повременить с вопросами, пусть они просто давили меня изнутри.