– Какого черта на этом корабле всего один доктор и я?! – воскликнула раздраженно, магическим импульсом перекладывая своего первого пациента на соседний стол.
– Обычно этого достаточно. А содержать персонал «про запас» очень накладно. – Пожал плечами Орм. – Сделай, что можешь.
– И будь, что будет, – продолжила известную на Земле поговорку.
Доктор на миг замер, а затем кивнул:
– Правильные слова. Я запомню.
Я опустила взгляд на молодого мужчину. Внутреннее кровотечение, как и у всех. Особое оружие захватчиков, а на самом деле, просто разновидность распространенного в космосе МТ-ИК, было совершенно безвредно для неживой материи, но, встретив на своему пути живую, разрывал ее на мелкие ошметки. Отлично. Просто отличного. У этого легкие – решето, а в кишках можно содержать мышей, столько лишних дыр. И как быть?
Я скосила глаза на Орма. Он-то никогда не сомневается и всегда все знает. Опыт. И знания. И годы напряженной работы. И, наверняка, не один год специального обучения. Но ведь у доктора нет магии? И случайно ли именно сегодня меня таким полезным штукам обучал Нитал? Итак, что я могу?
Высунув от усердия кончик языка, я принялась... экспериментировать. Сейчас, вспоминая, мне страшно и стыдно. Я игралась с чужой жизнью, но тогда мои азарт и жар исследователя помогли тому парню выжить. Я просто забыла о том, что должна бояться. Забыла о том, что передо мной чувствующее живое существо. Забыла, что у меня может и не получится.
Ага. Нужно выбелить раненые ткани, которые только мешают. Вот эту вот равномерную кашицу. Отделить ее от менее пострадавших тканей. Аккуратно. Медленно. Не спеша. А теперь?
Прямо на коже ящера начала выступать сначала только кровь, а после и сгустки. Я смогла. Смогла! Не поранив солдата еще сильнее, избавила его от ошметков. Но как остановить кровотечение внутри? Прижечь? Аккуратно попробовала, а поняв, что у меня получилось, едва не запрыгала от радости.
Переходим к следующему участку?
И только закончив работу и подсоединив питательный раствор, который должен помочь регенерации, поняла, что так и не раскрыла запаянный инструментальный набор. Только закончив, осознала, ЧТО сделала.
Испуганно посмотрев на Орма, работающего уже даже не со следующим, а с третьим пациентом, вдруг увидела, как его пальцы сложились в ободряющий, одобряющий знак. Он гордился мною.
– Чего смотришь? – спросил неожиданно весело. – Очереди больных не видишь? Проводи дезинфекцию себя любимой и вперед. Сон нам сегодня не грозит.
– Но как же? Но я же... – только и смогла прошептать.
Я смогла. Смогла.
– Рефлексировать будешь завтра, юное наше дарование. Сейчас нужно работать. – И вернулся к своей операции.
– Да. Но так медленно. – Я принялась готовить рабочее место.
– Посмотри сюда. – Доктор подозвал меня взмахом руки. – Видишь? Останутся шрамы, которые затем нужно будет лечить. Останутся внутренние спайки. Пройдет не одна неделя, пока затянутся швы. Твой уже завтра получит лечение от спайков, а послезавтра будет в строю. – Резко хлопнул в ладони, заставив меня подпрыгнуть от неожиданности. – Осознала? Возгордилась? РАБОТАТЬ!
***
Спать было удобно. Даже слишком. В моей небольшой комнатке рядом с медкомплексом было много достоинств: рядом с работой, только моя, лишние глаза и уши рядом не ошиваются. Но вот кровать... она была тесной даже для меня. Как же там раньше взрослый гзжен жил?
Именно тот факт, что спится мне уж слишком комфортно и настораживал, даже сквозь сон. Медленно открыв глаза, я перевернулась на спину. Секунда. Две. И вот я уже вскакиваю на ноги, тихо матерясь.
– Нет. Нет-нет-нет... – Не узнать комнату, личную спальню Даджа, было невозможно.
И-и-и... Видимо я, доработавшись до черных точек перед глазами (точно помню: было такое), на автомате побрела сюда. Инстинктивно. Неосознанно. Только кто же мне поверит?
Обнаружив же свою одежду аккуратно сложенной на краю огромной мягкой кровати, совсем приуныла. Я-то, собираясь ко сну, вечно вещи свои как-нибудь бросаю. А кроме самого капитана убираться здесь некому.
А потом стало и вовсе не до смеха! Одна из панелей на стене: часы, план работ и календарь – все в одном, настойчиво сообщала о том, что спала я почти двое суток. Голая. В чужой кровати. Захотелось срочно то ли провалиться под землю, то ли умереть от стыда. Интересно, когда я ворвалась в чужую спальню и принялась сбрасывать с себя вещи, сам хозяин апартаментов в этот момент что делал?
Одевшись, я еще какое-то время простояла перед дверью, не решаясь выйти и молясь, чтобы за ней никого не оказалось. Тогда я, пожалуй, смогу сделать вид, что ничего и не было. Ну, возможно, извинюсь... когда-нибудь. Потом. Когда перестану так отчаянно краснеть и смущаться.