Дадж сидел за рабочим столом, напряженно вчитываясь в строчки, мелькающие перед его лицом на экране.
– Доброе утро? – прошептала едва слышно, меньше всего желая отвлекать занятого, и без того потревоженного мной капитана.
Он поднял лицо, глаза едва заметно расширились.
– Ты проснулась? Так быстро?
– Быстро? – Я немного нервно хихикнула, с трудом взяв себя в руки. – Трое суток прошло.
Мужчина кивнул, а затем нахмурился.
– Учитывая то состояние истощения, до которого ты себя довела... – Его руки сжались в кулаки. – Совсем инстинкт самосохранения отсутствует?!
От неожиданной вспышки ярости я даже шагнула назад. Словно извиняясь, пожала плечами, пусть никакой вины и не ощущала.
– Я до последнего не замечала... Нужно было много и быстро все сделать...
– И свалиться едва не замертво. Очень умно. – Сурово поджатые губы больше чем любые слова сказали мне о том, что думает обо всем этом Дадж.
– А как я здесь? Я сама? – Взмахнула рукой, переминаясь с ноги на ногу. – Мне жаль, что потревожила вас.
– Я сам тебя забрал. – Капитан, увидев выражение моего лица, фыркнул. – На корабле полно посторонних, веры которым нет. Без сопровождения из моих апартаментов ни ногой. Это ясно?
– Я... да. Я буду жить здесь до прибытия на планету? – Сердце билось где-то в горле, и непонятно то ли от радости, то ли от смущения, то ли от страха.
– Только сегодня. Придумаем что-то. – Он потел пальцами лоб. – Сейчас как раз обед, так что пойдем.
Совершенно не обращая внимания на мою растерянность, Дадж, вытолкав меня в коридор, запер дверь и пошел в сторону офицерской столовой. А заметив, что я плетусь где-то позади, просто схватил за руку.
Просто для него, но отнюдь не для меня. Надо было видеть взгляды гзженов, которыми нас провожали, когда мы вдвоем показались из капитанских комнат. Или я все придумала, сама себя накручивая? Как неловко...
Мы вошли в продолговатое помещение, где обедающие военнослужащие поприветствовали капитана, встав со своих мест и коротко ему поклонившись. Моя ладонь при этом горела в руке мужчины, а сердце норовило сломать ребра, отчаянно стучась.
– Садись. – Подтолкнув меня к свободному столику, Дадж ушел, чтобы вернуться с подносом на двоих, и молча выставил передо мной несколько тарелок.
Так же молча мужчина принялся есть, пока я пыталась прийти в себя. На нас никто открыто не смотрел, но я кожей ощущала чужое любопытство.
– Что? – спросил раздраженно, от чего я подпрыгнула на месте. – Почему ты не ешь?
– Мне неловко, – созналась, понимая, что молчанием только усугублю ситуацию.
– Неловко? Находиться здесь? Или находиться здесь со мной? – Его глаза неожиданно подобрели, из них ушло раздражение.
Я же совершенно не понимала ни мотивов, ни самих поступков этого мужчины. Заботясь о моей безопасности, он мог бы приказать кому-то присматривать за мной, а не возиться самому. Понимаете, мне отчаянно хотелось видеть в его поведении нечто большее, чем просто отношение начальника к подчиненному. Но я так страшилась обжечься, поверить и разочароваться... Все время думала... И окончательно запуталась.
Кажется, что-то такое отразилось на моем лице, так как Дадж, снова тяжело вздохнув, взял столовый прибор и буквально вложил мне в руку.
– Какой же ты все-таки ребенок. Ешь уже.
– Спасибо, что не злитесь на меня, – сказала еще до того, как поняла, что делаю.
Капитан застыл, словно его парализовало. Побелевшие пальцы так легко согнули вилку, словно она была с пластилина. Дадж, поморщившись, отбросил ее.
– Убил бы гада, – прошептал. – Некоронованный ублюдок.
– Вы о ком? – спросила так же шепотом.
Капитан встряхнул головой, словно приходя в себя, и встал.
– Ешь. – Ушел за новым прибором. Злой и напряженный.
Ну вот. Кажется, я снова все испортила.
Гзжен, которого специально для этого вызвал Дадж, провел меня к медкомплексу, дав свои координаты. Я должна была вызвать его в случае, если нужно будет куда-то идти. Кажется, ситуация на корабле была намного серьезнее, чем я думала.
Количество пациентов значительно уменьшилось, что не могло не радовать, но капсулы все еще оставались занятыми самыми серьезно травмированными ящерами. Орм выглядел так, словно его несколько месяцев морили голодом, и обрадовался мне как родной.
– О, как они все мне надоели! – Он даже не пытался говорить потише, игнорируя лежащих рядом военных. – Требования! Претензии! Указания! Словно я здесь прислуга. Представляю, как они относились к доктору на своем корабле.