ТормозЯ
— Проходите, раздевайтесь, Алла Анатольевна, — нескрываемая издевка в тоне, и Алик переводит взгляд с моего лица на ту часть, которая вмиг становится горячей. Ощущение, будто стою перед ним без халата и тапочек. Да что там тапочек, без белья! И на кресло лезть уже не надо. Он, словно сканером, исследует мои внутренние органы вплоть до крестца, от чего температура поднимается во всем теле.
Переминаюсь с ноги на ногу, одной коленкой прикрывая другую, но спрятаться не удаётся. Поворачиваюсь полубоком и сажусь в кресло. Ноги вместе, руки вместе, все на месте, кроме дымящихся мозгов. Хмурюсь.
И что, спрашивается, я ему сделала? Ну аккуратно съездила по лицу, немножко опозорила на вечеринке, слегка выставила в качестве будущего мужа, чуть-чуть об этом все узнали. И что? Это должно послужить поводом, чтобы так откровенно издеваться надо мной? Ладно. Сдаюсь. Полная задница. Я бы за такое убила, не то, что на кресло заставила лезть.
Но как-то выкручиваться надо.
Слегка опускаю уголки рта и моргаю пять раз. Считаю. Должно быть ровно пять, не больше, ни меньше, иначе не сработает.
— Александр Владимирович, давайте я вам сейчас все поясню... — пока что сама не знаю, что собираюсь пояснять, но главное — сделать первый шаг, а потом побежится. Проверенный способ. Женькой на мне. Только одно дело, когда озабоченный гуляка-муж после очередного похождения тянет тебя виновато в постель, другое — когда озлобленный руководитель на гинекологическое кресло.