На арену вышли три сотрудника фермы, одетые в одинаковые спортивные костюмы. Все трое одновременно подошли к заранее подготовленным для выступления ящикам, открыли их – и по залу пронеслась волна тихих вскриков и аханий. Из ящиков за хвосты были вытащены и небрежно брошены на пол три длинные красные бархатные змеи. Они тоже одновременно, словно по команде, изогнулись дугой и, раскрыв во всю ширину полные зубов пасти, зашипели на укротителей.
Денис чуть заметно поджал губы. Он знал, что змеям было очень страшно и что шипели они на его коллег не столько от злости, сколько от бессилия – они уже давно привыкли к тому, что ничего не могут им сделать, что при всей их ловкости и быстроте, укротители еще ловчее и быстрее, и поэтому их, ядовитых и опасных, опять будут таскать за хвосты по всей арене и вертеть над головой, как какие-нибудь веревки.
Зато зрители были в восторге. Вскрикивая и вздрагивая, они то наклонялись поближе к арене, то в полном ужасе шарахались назад. Рыжеволосая девушка, на которую Сокольнинский обратил внимание во время экскурсии, конечно же, сидела в первом ряду и вся подалась вперед, словно была готова вылезти на арену. Справа от нее было свободное место, и Денис, решив, что ему на всякий случай стоит быть рядом с этой неосторожной туристкой, прошел туда и уселся на краешек скамейки. Девушка этого даже не заметила – ее горящие восторгом глаза были прикованы к алым змеиным телам. А змеи продолжали шипеть и показывать зрителям свои смертоносные клыки. Укротители наматывали их себе на шею и всовывали им в пасти круглые стеклышки, по которым стекали капли прозрачного яда. Хотя вся группа, скорее всего, и так уже безоговорочно верила, что «артистки» действительно ядовитые и крайне опасные.
После красных бархатных зрителям показали желтых махровых рептилий, огромного синего шелкового удава и, наконец, самую ядовитую и агрессивную белую и пушистую змею. Укротитель немного повертел этот длинный белоснежный меховой «канат» в руках, завязал его в узел и снова развязал, а потом вдруг замахнулся змеей на туристов, делая вид, что собирается бросить ее в первые ряды. Всеобщий оглушительный визг заставил Дениса, уже не раз видевшего этот трюк, недовольно поморщиться, но он тут же забыл о нем, увидев, как сидящая рядом туристка, вместо того, чтобы, как все, отшатнуться о сцены, вскочила с места и наклонилась вперед, стараясь рассмотреть змею еще внимательнее. Укротитель, тоже заметивший ее интерес, протянул пушистую змею вперед на втянутых руках и понимающе улыбнулся любопытной зрительнице, разрешая ей полюбоваться «артисткой» с еще более близкого расстояния. Глаза девушки снова заблестели и, шагнув вперед, она в одно мгновение оказалась у самой ограждающей арену невысокой решетки.
- Эй! – Сокольнинский бросился к ней, но опоздал всего на секунду – туристка уже протянула руку и дотронулась ладонью до пушистой меховой спины рептилии. Она быстро провела рукой по легчайшему мягкому меху, слегка обхватила змеиный хвост всей ладонью и, тут же выпустив его, отступила назад и виновато посмотрела на укротителя. Тот ответил ей таким взглядом, словно хотел прямо сейчас, немедленно ее придушить – Сокольнинский никогда бы не подумал, что невозмутимые нью-азиаты могут испытывать такие страшные эмоции. Девушка, стушевавшись, села на свое место и остаток шоу досматривала спокойно, даже не пытаясь встать и придвинуться поближе к решетке. Хотя особого раскаяния в своем безрассудном поступке она, как показалось, Денису, все-таки не испытывала: в глубине ее темных глаз по-прежнему светилась бурная радость. И когда экскурсия закончилась, она первой подскочила к Сокольнинскому, рассыпаясь в благодарностях:
- Вы так интересно рассказывали, а змеи у вас такие красавицы! Спасибо большое!!!
- Не за что, - неуверенно пробормотал Денис, собиравшийся высказать ненормальной девице все, что он думал о ее поведении, но растерявшийся от такого бурного выражения восторга. Воспользовавшись его замешательством, девушка еще раз стрельнула в него глазами и затерялась среди остальных туристов, тоже подошедших сказать экскурсоводу «Спасибо».