- Что у вас там происходит?
- Марин, я не знаю, что на него нашло, надо звонить отцу, пусть заберет его пока он не натворил чего-нибудь.
- Вы сейчас перебудите всех, прекращайте немедленно.
- Марина, да почему ты так говоришь будто мы с ним заодно…. - возмутилась девушка.
- Делай что хочешь, но этот пьяный треп должен прекратиться. Если его отец проснется, всем мало места будет.
- Ну что мне делать?
- Не знаю. Дай ему что он хочет….
Марина бросила трубку. Дина понимала, что отчасти Маринка была права. Никому не нужна будет эта история с утра, тем более самому герою-любовнику. Впустить его к себе в шатер было ошибкой, впустить в комнату будет катастрофой.
Как будто услышав Маринкино предложение, Алик за дверью пьяно замурлыкал:
- Дай мне, дай…., я кажется пропал…. А зеленые глаза, погубили пацана….
Что-то упало за дверью и Дина поспешила туда откуда послышался звук, но двери не открыла. Прислушалась. Должно быть герой заскучал, решил попробовать взломать дверь своим ключом, но не рассчитал силы и завалился на пол.
Смачно выругавшись, поднялся.
- Я знаю, чем тебя покорить, сейчас спою тебе серенаду под окном. Пусть все слышат как поет мое сердце. Если ты мне не веришь, что я серьезно в тебя влюблен, я тебе докажу. Пусть все знают…
Дина, стоящая за дверью в своей комнате, схватилась за сердце. Этого еще не хватало. Он так точно всех перебудит. Не успела она об этом подумать, как под окном раздалось неумолимое:
- Моя любовь…. как океан без берегов, моя душа поет.
Дина не знала, как прекратить это безумие. Она меряла шагами комнату из угла в угол. Затем решительно двинулась к двери, запахивая полы, наспех накинутого, халата. Но как только распахнулась дверь, Дина врезалась в широкую грудь Рената Исрафиловича.
- У тебя нет сердца, - хмуро констатировал последний.
Рядом с ним стояла Марина в мужских тапках и со взглядом полным укоризны. Скрещенные на богатой груди руки красноречиво говорили о ее настрое. Дине ничего не оставалось, как, обогнув их, выскочить в коридор по направлению к парадной.
Измученный любовной тоской певец стоял, прислонившись спиной к высокой сосне. В одной руке держал пустую бутылку, как микрофон, другой опирался на дерево. Увидев приближающуюся Дину, он озарился счастливой улыбкой
- Ты пришла, я знал, что ты придёшь ко мне.
Но силы, потраченные на ночную серенаду стремительно покидали героя, он сгреб Дину в охапку и из последних сил прижал ее к себе, после чего начал оседать на траву.
Ренат подоспел вовремя, они вместе с Мариной и Диной уложили Алика на кровать-качалку стоящую в густой заросли сирени. А поскольку Алик мертвой хваткой вцепился в Динкин халат, и, при любой попытке вытащить мягкую ткань из его рук, сжимал их еще крепче. Стало ясно, что Дину он не отпустит, даже во сне.
- Я его таким еще ни разу не видел, - смущенно потирая вспотевший лоб, произнес хозяин дачи, - что на него нашло? Ума не приложу.
- Взбалмошный, капризный мальчишка не получил конфетку, - не скрывая возмущения произнесла Дина.
- Потише на поворотах, он рос без матери, возможно по этой причине его так к тебе тянуло всегда –ответил он на удивленный взгляд Дины, - не смотри на меня так, я давно об этом знаю.
Марина возмущенно фыркнула :
- Все знали, одна ты ничего не замечала.
- Я замечала, - печально ответила молодая женщина. В этот момент парень громко, надрывно всхлипнули, по его телу побежала дрожь.
- Нам надо его ставить здесь до утра, мы не дотащим его до комнаты, - задумчиво произнесла Маринка, - я принесу теплый плед.
Она развернулась на пятках и двинулась к крыльцу, шлепая мужниными тапками как ластами по плитке.
- Не волнуйтесь Ренат Исрафилович, я побуду с ним, - сказала Дина, - я все равно уже не засну, скоро рассвет.
Он молча кивнул и пошел в дому. Девушка поудобнее устроилась на подушках, подогнув под себя одну ноги, положила голову Алика себе на колени. Он вздохнул, расслабившись под теплым пледом и захватил Динкину талию в стальные объятия, прижавшись лицом к ее животу.
Дина задумчиво гладила его по голове, устало откинувшись на спинку дивана.
- Алик, Алик - горькая полынь, - прошептала она тихо, приглаживая вороную прядь.
Запах исходящий от земли дурманил, не хуже алкоголя, и на старые дрожжи Динка почти захмелела, когда где-то совсем рядом запел соловей.
- Бесподобно, - подумала Дина вслух, и тут же почувствовала чье-то присутствие, она, явно, не одна слушает трель соловья.
У сосны напротив, оперившись плечом стоял Григорий, в руках он держал большую кружку с горячим кофе. Дина нервно сглотнула. Несмотря на теплый плед, которые принесла Маринка, она продрогла и за один лишь глоток обжигающего горького напитка готова была на все. Он молча протянул ей кружку, и девушка благодарно приняла ее.