— У нее не было с собой флешки.
— Из Пентагона она вышла с ней, и ее нет ни у нее дома, ни в ее машине.
— Да что, черт возьми, было на этой флешке?!
Спрингфилд не ответил.
В кармане завибрировал один из трофейных сотовых.
Я вывалил все три трубки на стол. Одна из них мелко подергивалась. Я открыл крышку и поднес телефон к уху:
— Алло?
— Ты еще в Нью-Йорке? — спросил голос Лили Хоц.
— Да, — ответил я.
— Близко к «Временам года»?
— Не совсем.
— Иди туда. Я оставила для тебя пакет на стойке портье.
Телефон отключился.
Я взглянул на Спрингфилда.
— Подождите здесь, — сказал я и вышел в вестибюль.
Я прошел к стойке и, назвав свое имя, уже через минуту держал в руках пакет. Я поинтересовался у портье, когда его доставили. Тот ответил, что больше часа назад.
— Вы видели, кто его принес? — спросил я.
— Один иностранный джентльмен.
Пакет был примерно шесть на девять дюймов, с амортизирующей прокладкой. Внутри прощупывалось что-то плотное. Круглое, дюймов пять в диаметре. Я принес пакет в чайную и сел на свое место напротив Спрингфилда.
— От Хоцев? — спросил он.
Я кивнул. И открыл конверт. Из него выпал какой-то диск.
— DVD, — сказал Спрингфилд.
Это был чистый диск. На ярлыке черным маркером от руки были написаны всего два слова: «Посмотри это».
— У меня нет DVD-плеера, — сказал я.
— DVD можно смотреть на компьютере.
— У меня нет компьютера.
— Они есть в отеле.
— Я не хочу здесь оставаться.
— Это не единственный отель в городе.
— А где остановились вы?
— В «Шератоне». Там, где и в прошлый раз.
Спрингфилд оплатил счет платиновой кредиткой, и мы отправились в «Шератон».
Ключ-картой Спрингфилд открыл дверь в гостиничный бизнес-центр. Сказав, что подождет меня в вестибюле. Три из четырех компьютеров были заняты. Я сел на последний свободный стул, нашел щель на системном блоке и вставил DVD. Зажужжал моторчик, машина всосала диск.
На экране высветилось окно. В нижнем его углу — простые графические символы. Воспроизведение, пауза, перемотка вперед, назад и проскок. Я поводил мышью — стрелку курсора сменила пухлая маленькая рука.
Телефон в кармане начал вибрировать.
Я вытащил его и открыл панель:
— Алло!
— Ты забрал пакет? — спросила Лиля Хоц.
— Да, — ответил я.
— Посмотрел?
— Еще нет.
— Посмотри. Там есть чему поучиться.
— Он со звуком?
— Нет, это немой фильм. К сожалению.
Я ничего не сказал.
— Где ты сейчас? — спросила она.
— В гостиничном бизнес-центре.
— Кто-то еще может видеть экран?
Я промолчал.
— Включай, — сказала она. — Я буду вместо диктора.
Я передвинул мышь, навел пухлую ручонку на кнопку воспроизведения. Кликнул.
Окно стало ярче. Через секунду появилась картинка. Широкоугольный вид. Где-то на воздухе. Ночь. Сцена подсвечена яркими галогенными лампами. Истоптанная земля — темная, цвета хаки. Кусок скалы, плоский и большой — больше двуспальной кровати. По углам камня просверлены четыре отверстия, в каждом — железное кольцо.
К кольцам был привязан человек. Невысокий, жилистый и абсолютно голый. Оливковая кожа и черная борода. Лет тридцати. Человек лежал на спине — растянутый в форме большой буквы X. Голова его дергалась из стороны в сторону. Он кричал, но я не мог слышать его криков. Фильм был немой.
— Что ты видишь? — спросила Лиля Хоц.
— Мужчину на каменной плите, — ответил я. — Кто он?
— Таксист. Посыльный одного американского журналиста. Смотри дальше.
В кадре возникла Светлана Хоц. В руке у нее был нож.
Светлана влезла на камень и присела на корточки рядом с жертвой. Приставила кончик лезвия к точке примерно посередине между пахом и пупком мужчины. Надавила. Мужчина невольно дернулся. Его губы складывались в слова. «Нет!» и «Не надо!» понятны на любом языке.
— Где это было? — спросил я.
— Недалеко от Кабула.
Светлана вела лезвие к пупку. Спокойно, умело, профессионально. Лезвие замерло над грудиной. Живот мужчины раскрылся, точно потянули за «молнию».
Светлана положила нож и, скользнув с камня, вышла из кадра.
— Вы сумасшедшие, — сказал я.
— То же говорил и Питер Молина.
— Он видел этот диск?
— Он на нем. Промотай вперед, если хочешь.
Я переместил пухлую ручонку на кнопку перемотки и кликнул. Картинка переключилась в ускоренный режим. Руки и ноги таксиста задергались в два раза активнее.
— Вы извращенцы, — сказал я. — И считай, уже трупы. Грузовик вас еще не сбил, но это вот-вот случится.