Я пила кофе, в тот время Ник вызвался мыть посуду. Я сидела за барной стойкой и наблюдала за ним, все еще не зная с чего начать. Ну в общем-то с мыслей меня сбивала сильная спина Ника - каждый раз когда он поворачивался, чтобы поставить в сушку тарелку, или протягивал руку к чему-то футболка натягивалась на его спине, показывая идеальный рельеф. Эти крепкие руки сегодня успокаивали меня и утешали...не хотели бы они сделать еще кое что со мной? Черт, стоп, не думай об этом сейчас. Ты морально потрясена, все еще не отошла от ночи, и легко уязвима, нельзя о таком думать!
- И когда это началось?
Так как я думала о его руках и о том, что они со мной могут сделать, я решила что он читает мои мысли. Хорошо что Ник не видел как густо я покраснела, решив что он говорит об 'этом'. Но когда до меня дошел реальный смысл его слов, то вся краска схлынула с лица. Только Сейдел кроме членов моей семьи знает историю, но брат и родители в ту ночь были со мной, так что она единственная была не причастна к той ночи, но знала о ней. Говорить еще кому-то, это значит снова вспоминать, поднимать из памяти детали...мне отчаянно не хотелось этого делать, и все же я собиралась ему рассказать. Все-таки он заслужил - по крайней мере, я проснулась с утра в его комнате, а не где-нибудь в палате с мягкими стенами.
- Когда мне было 12.
Ник закончил с посудой, вытер всю воду что разлилась и наконец сел со своей кружкой возле меня. Ник не был насмешлив, как всегда, и на его лице появилась та мягкость с которой он говорил со мной до этого. Я почувствовала неловкость, потому что мои щеки заалели, и вряд ли он догадался почему. Любить Ника бывало сложно, но не любить его сейчас, когда он смотрит так на меня, практически невозможно.
- И что произошло? Думаю просто так, ни с того ни с сего, ты не могла начать бояться гроз, штормов...что там еще...ну цунами я бы тоже боялся...
Я улыбнулась, как он не старался показать свою заботливость, иногда ему тяжело себя заткнуть. И тут я поняла, что мы говорим о моем кошмаре, но я улыбаюсь. Как он это сделал? Как помог мне расслабится? Может что-то подмешал в кофе?
- Кроме Сейдел я еще никому этого не рассказывала...
- Думаю я бы так и не узнал, если бы не шторм...ведь так?
- Если бы я знала об шторме раньше, то скорее всего поехала бы к Сейдел.
- Она с утра звонила кстати, и ее нет в городе, она у родителей. А так же твой брат звонил, - при последних словах на лице Ника появилась виноватая улыбка.
- Так вот почему ты говорил фальцетом - притворялся моей подружкой перед братом? Я еще подумала, что это с тобой... - я очень сдерживалась, чтобы не рассмеяться, понимая что это явно обидит Ника, все-таки он старался ради меня.
- Давай не будем об этом позоре вспоминать...и не смей рассказывать Хантеру.
- Я не буду.
Мы замолчали. Это не было неловкостью, но после всего этого, я не знала с чего начать. Ник снова пришел мне на помощь.
- Итак, брат твой тоже знает об этом, но ему ты не рассказывала?
- Он был там, со мной. И родители тоже.
Брови Ника сошлись на переносице. Думаю он пытался понять, почему близкие мне не помогли.
- Хорошо, давай я начну сначала. Мы уже жили здесь, но дедушка с бабушкой остались жить в пригороде, и так как у них своя ферма, родители даже занятые своей врачебной практикой старались ездить к ним хоть на пару дней и помогать. Так же им хотелось, чтобы мы с братом бывали на природе и тому подобное. В один из таких уикендов мы возвращались домой. Точнее говоря дедушка был против, он говорил что будет шторм, и это опасно ездить в такую погоду. Но когда мы выезжали от них, еще не было темно, да и погода была нормальной, потому родители решили ехать.
Я замолкла, мне хотелось отрешиться, и вспоминать все так, будто бы это история из книжки, но я не могла. Даже если я еще была далека от самого ужасного момента той ночи, мне ставало не по себе. Напряженными руками я сжала кружку, кофе в ней уже остыл. На автомате Ник встал и налил еще одну порцию - горячую и ароматную, тем самым он давал мне минутку. Я была благодарна. Может он чувствовал вину, думая что заставляет меня, но я почувствовала, что хочу ему рассказать. Действительно хочу.
- Сначала все было в порядке, даже когда начался дождь. Но темнеть стало быстрее, чем мы думали, потому что тучи полностью затянули небо. Было уже часов 10 вечера, но что это такое для июня, ведь должно было еще быть светло? И все же через каких-то 10 минут мы уже ехали в кромешной скользкой темноте. Папа скинул скорость, мама даже предложила вернуться, но мы как раз так отъехали что были на полпути в одну и другую сторону. Но шторм крепчал, и тогда начало греметь...
- я поперхнулась словами, перед глазами встала картинка ночного грома. Я попыталась вдохнуть, но мне стало трудно из-за подкативших слез.
- Не спеши...ты можешь рассказать в другой раз, - Ник накрыл мои руки своими большими теплыми ладонями. Я будто бы и забыла что он здесь, сидит рядом. Покачав головой, я заговорила, и уже не могла остановиться, мне хотелось вытолкнуть это из себя.
- Начало греметь...вспышки молний прокатывались одна за другой... и тогда время от времени на машину начали падать маленькие ветки, сухие и тонкие, и это не казалось страшным. Но от этого родители только сильнее напряглись...брат тоже, только я не могла понять в чем дело. И в один момент, я поняла, что машина скользит не так - прямо перед нами падает дерево, и папа попытался вырулить так, чтобы мы не врезались в него. Он затормозил, помню что мы с мамой завизжали, так как остановилась машина за 20 см от дерева, как раз с нашей стороны. Меня сильно дернуло вперед, но пояс безопасности спас меня от удара, ил чего-то еще. Все мы были в порядке. Атмосфера тут же стала злой. Мама стала кричать на отца, что нужно было возвращаться, а то и вообще не ехать...я заплакала, брат разозлился...от страха все так себя вели. И так как мы не могли ехать в город, и оставаться было не безопасно, папа решил возвращаться назад на ферму. Он успел только завести зажигание, и тогда...мне показалось, что это что-то взорвалось, будто бы тонна взрывчатки взлетела вверх над нашей головой, и все вокруг машины озарилось светом. Я даже не поняла, что это свистит, трещит и скрипит над нами. Родители тоже, иначе бы они сказали выбираться из машины. И тогда что-то упало сверху...когда я очнулась, дождь сквозь прогнутую и порубанную крышу стекал мне на лицо. Я не могла видеть брата, так как ствол находился между нами. Выбраться я не могла, потому что моя дверца была заблокирована, с другой стороны было дерево, и я не знала что с братом...но я могла видеть маму, и руку папы...они не двигались, и не слышали меня, когда я начала плакать и звать их. Несколько часов, я сидела в этой машине, не могла двинуться, у меня были некоторые повреждения, но от страха за родных я даже не чувствовала боли. И все эти часы шел дождь, я могла видеть молнии и слышать гром, я была словно в заживо похоронена. Несколько часов подряд...я думала...что все моя семья мертва. И вокруг не было ничего кроме шторма.
Когда я рассказывала все это Нику, я забыла о нем. Я будто снова очутилась в той консервной банке, со смятой крышей, с огромным деревом между мной и моей семьей. Потому когда я почувствовала на щеках руки Ника, я не сразу же поняла где я. Он вытирал мне слезы, которые я так же не заметила. Я плакала, мне было больно и страшно вспоминать все это, но я была рада, что поделилась с ним.
- Это ужасно, что тебе пришлось пережить все это...я не знаю, как ты смогла продержаться тогда...просто не представляю.
Ник убрал свои ладони, как только я пришла в себя, но я все еще чувствовала тепло его рук. Сколько бы раз я на него не обижалась мне как никогда, сейчас хотелось чтобы он обнял меня. Чтобы Ник любил меня, и чтобы он жалел меня, и поддерживал. Не как друга.