Как только они наполнили свои бутылки, то сразу закрыли их. Она даже не задумывалась о том, чтобы попить этой воды, и могла с уверенностью сказать, по тому, как Орион закручивал крышки на своих бутылках, что он не задумывался тоже. Элен знала, глубоко в своем сердце, что, если бы она сделала хоть глоток, то никогда не покинула бы это место. Как если бы, она почувствовала глубокое страстное начало строить, зная, что этот идеальный момент уже почти прошел. Ей хотелось бы остаться здесь навсегда, окуная пальцы в Реку Радости.
"Ты вернешься сюда когданибудь."
Вздрогнув от неожиданности, Элен посмотрела на Ориона и увидела, как он улыбается ей, протягивая руку, чтобы помочь подняться. Отфильтрованный свет сиял на него сверху вниз и сделал ореол из волос. Его зеленые глаза были яркими с бахромой ресниц, которые были колючими и темными от слез. Она взяла его влажную руку в свою и встала рядом с ним, все еще немного всхлипывая после шторма экстаза.
"А ты," сказала она ему сквозь икоту. Он опустил взгляд.
"Для меня было достаточно, чтобы испытать это, хотя бы раз. Я никогда не забуду этого, Элен. И я никогда не забуду, что ты та, кто привел меня сюда".
“Ты действительно думаешь, что не вернешься, не так ли?” недоверчиво спросила Элен, наблюдая, как Орион убирает бутылки в рюкзак.
Он не ответил ей.
"Я собираюсь увидеть тебя здесь снова приблизительно через восемь или девять десятилетий," решительно сказала она. Орион засмеялся и просунул руки в лямки своего мешка с кривой улыбкой.
"Восемь или девять? Ты понимаешь, что мы Сционы, не так ли?" сказал он, потянул ее за руку и вывел на утренний луг. "У нас заведомо короткие сроки жизни."
"У нас будет подругому", сказала она. "Не только у тебя и меня, но и у всего нашего поколения."
"Должно быть", тихо сказал Орион, наклоняя голову вниз размышляя.
Элен взглянула на него, ожидая увидеть, что он впал в одно из своих задумчивых настроений, но этого не было. Он улыбался про себя с таким видом, что Элен расценила это, как надежда. Она тоже улыбнулась, просто от счастья, что идет по лугу и держится с ним за руки. Счастье, которое она чувствовала не было похоже на восторг от реки, того восторга было бы слишком много, чтобы чувствовать его дольше. Она поняла, что тот восторг разбил бы ей сердце, если бы она осталась.
Чем дальше они отходили от реки Радости, тем больше в голове Элен прояснялось. Она посмотрела на одну из своих рук. Она была в воде до тех пор, пока не сморщилась. Как долго они простояли на коленях там?
С каждым шагом, она все больше и больше благодарила Ориона, за то что вытащил ее. Он, вероятно, был в трансе, как и она. Но так или иначе, он взял себя в руки, а затем нашел дополнительные силы, чтобы помочь ей оторваться.
"Как ты это сделал?" Тихо спросила Элен. "Как ты взял себя в руки и отошел от воды?"
"Есть чтото, чего я хочу больше", ответил он просто.
"Что можно хотеть больше бесконечной радости?"
“Справедливости”. Он повернулся к Элен лицом и взял обе ее руки в свои. “Есть три невинные сестры, которые пострадали очень очень давно, не изза того, что они сделали, а потому что в тот момент, когда они родились, Мойры решили, что страдание будет их судьбой пожизненно.
Это не правильно. Никто из нас не заслуживают того, чтобы родиться в страдание, и я намерен встать на защиту тех, кто бы это не был. Это важнее для меня, чем радость. Помоги мне. Ты знаешь, где Фурии — я знаю, что ты можешь сделать. Подумай, Элен”.
Он говорил с такой убежденностью, такой страстью, что Элен могла только смотреть на него с открытым ртом. Ее ум был совершенно пуст в течение нескольких секунд, а затем тихий голос в ее голове начал кричать на нее, перечисляя все недочеты ее личности.
Она не была, такой упорной и стойкой, как Клэр, или, столь же терпеливой, как Мэтт. У нее не было безупречных инстинктов, как у Гектора, или даже половины сырого интеллекта Лукаса.
Она, естественно, не был столь же щедра, как близнецы или сострадательна и бескорыстна как Орион. Элен была просто Элен. И она понятия не имела, почему она была Descender, вместо одного из этих, намного более достойных людей.
Как, черт возьми, она получила эту работу и оказалась здесь, в Подземном мире, чтобы ее начать? задумалась она. Все, что она знала, это то, что однажды ночью она заснула, и обнаружила, что бродит по пустыне.
Пустыня, настолько сухая, с камнями и шипами, настолько острыми, что я оставляла кровавые следы позади себя, когда шла, она помнила это очень ясно. Пустыня с единственным, подвергшим пыткам деревом, цепляющимся за склон, и под тем деревом, были три отчаянные сестры, которые выглядели древними, и в то же время как маленькие девочки. Они обратились ко мне, рыдая.