– Почему, черт побери, я бы выпила его крови? – настаивала она, перебивая его и гадая, когда же ее жизнь вновь станет нормальной.
Джошуа не обратил внимания, что его оборвали, и продолжил:
– ...тогда появилась бы пятидесятипроцентная вероятность, что ты станешь изменяться три ночи подряд, начиная с полнолуния, но поскольку ты Защитник и жива, я забегу вперед и сообщу, что ты не можешь усваивать ничью кровь.
– Ох, – банально ответила она.
– Именно, – произнес он, потянувшись за спину и взяв в руки маленькую аптечку первой помощи. – Однако, нам нужно беспокоиться об инфекции, поэтому я собираюсь очистить твои порезы, если считаешь, что сможешь справиться с запахом дезинфицирующего средства прямо сейчас, – продолжил Джошуа, вопросительно изгибая бровь и доставая маленькую бутылочку с антисептиком и небольшую горстку ярко-белых марлевых салфеток.
– Это было бы здорово, спасибо, – удалось ей выдавить, пока мозг Изабеллы пытался переварить всю информацию, что она узнала за последние двадцать четыре часа, и с треском провалился.
– Буду нежен настолько, насколько возможно, но мне нужно убедиться, что все твои царапины тщательно очищены, – объяснил он, нанося небольшое количество антисептика и начиная осторожно обрабатывать раны.
– Могу я спросить тебя кое о чем? – спросила Изабелла, поморщившись, когда Джошуа очистил особенно неприятный порез.
– Конечно.
Она нервно прикусила нижнюю губу, пока спрашивала себя, действительно ли хочет знать правду. Как бы ей не хотелось уйти отсюда и притвориться, что ничего не произошло, она не могла.
Но осталось слишком много вопросов без ответа, и Изабелла понимала, что если не разберется с этим, то никогда снова не покинет дом и вскоре станет известна соседским детям под ужасным прозвищем компьютерный фанатик из квартиры 7Б.
Единственный способ вести безопасную, относительно нормальную жизнь – это выяснить, чего конкретно опасаться и как защитить себя. Ей также нужно разузнать, что более эффективно: принимать ванну с чесноком или купание в святой воде.
Она носила бы священные реликвии, принимала бы с ними ванную, что отпугнуло бы монстров, и выходила только в течение дня, если понадобится, но ей нужно знать точно, работает ли это.
Но прежде чем узнавать что-то новое об окружающем мире, Изабелле необходимо выяснить некоторые вещи о себе и их веселом маленьком доме психов.
– Кто такие Защитники? – спросила Изабелла, откинув голову назад, чтобы предоставить ему лучший доступ.
Джошуа остановился на середине обрабатываемого пореза, нахмурился и посмотрел на нее в замешательстве.
– Крис не сказал тебе?
– Нет, не совсем, – ответила она, поморщившись, когда капля антисептика попала на рану.
– Возможно, он до этого еще не дошел. Там много всего. Что именно Крис рассказал?
– Что мне нельзя бежать от оборотня, – ответила Изабелла, пытаясь вспомнить, говорил ли Крис что-то еще. – Ох, и что я – Защитник, не знаю что, черт возьми, это значит.
Мгновение Джошуа просто смотрел на нее сверху вниз, пока она, наконец, не перестала цепляться за него и медленно, очень медленно, приподнялась. Затем откинулась назад на кровать и сделала глубокий вдох, ожидая, что ее тело перестанет дрожать. По крайней мере, она должна надрать Крису задницу не только за подвешивание ее вниз головой, но и за то, что оставил ее там.
– Ты, наверное, шутишь? – спросил Джошуа, странно смотря на нее, хотя она была слишком измотана, чтобы даже осмелиться предположить причину.
– Нет, я нет. Мудак, так я буду теперь его называть, засунул меня в машину, ничего не сказав, а затем удивил, пригласив на поляну с голыми мужиками, которые не так уж и плохи, за исключение того факта, что они все превратились в огромных, злобных чудовищ и попытались съесть меня, – объяснила Изабелла, подавляя зевоту и задаваясь вопросом, сможет ли когда-нибудь спать с выключенным светом снова.
– Дерьмо, – пробормотал он, пропуская волосы сквозь пальцы, – неудивительно, что мама злиться на него.
Она настороженно на него посмотрела.
– И под мамой ты подразумеваешь Медисон, верно? – уточнила Изабелла, думая, сколько же лет Медисон на самом деле, если у нее такой взрослый сын. Ей же примерно двадцать пять, но, по-видимому, продолжительность жизни в этом доме различная.
– Да, – ответил Джошуа с нежной улыбкой, когда скрестил ноги и привалился к стене, – она – моя мать. Джил – моя сестра, и ты уже знакома с моим братом Крисом, – сказал он с ухмылкой. – У меня также есть маленький брат Марк, который уже спит, но уверен, ты с ним встретишься позже.