Все это несколько странно, но, насколько мне известно, многие из этих туземных проповедников ведут в среде своего народа поистине великую работу. Несомненно также, что священнослужитель, даже если у него черная кожа, имеет право завести визитные карточки!
С величайшей поспешностью и глубочайшим к вам почтением
А.К. Климпсон».
— Разрази меня гром! — воскликнул лорд Питер, расшифровав все послание до конца, — Вот он, наш новый претендент — прямо на тарелочке!
— Надо полагать, что сердце у него такое же черное, как и его кожа, — ответил Паркер. — Интересно, какова была цель приезда преподобного Аллилуйи и откуда он прибыл? В «Крокфорде» его, наверное, нет?
— Может быть, и есть, если принадлежит к англиканской церкви, — сказал лорд Питер с сомнением в голосе, углубляясь в поиски этого полезного справочника. — Доусон: преподобный Джордж, преподобный Гордон, преподобный Гэрни, преподобный Хаббакук, преподобный Адриан, преподобный Хэммонд… Нет, преподобного Аллилуйи здесь нет. Я вообще не уверен, что такое имя есть в святцах. Было бы легче, если бы мы хотя бы знали, из какой части света прибыл этот джентльмен. Слово «негр» в устах мисс Тимминс может обозначать кого угодно, от индийского брамина, члена высшей касты, до самбо или эфиопа, а в случае крайней необходимости — даже аргентинца или эскимоса.
— Полагаю, у других церковных организаций тоже должны быть свои «Крокфорды», — несколько упавшим голосом произнес Паркер.
— Несомненно, может быть, за исключением наиболее закрытых сект, вроде агапемонитов или тех людей, которые собираются вместе, чтобы скандировать слог «ОМ». По-моему, это Вольтер сказал, что у англичан триста шестьдесят пять религий и только один соус.
— С точки зрения комиссии по освобождению от призыва, — усмехнулся Паркер, — это число сильно преуменьшено. Кроме того, есть ведь еще Америка — насколько я знаю, эта страна отличается исключительным изобилием религий.
— Сущая правда. Должно быть, отыскать в Штатах отдельно взятый «собачий ошейник» [4] не легче, чем пройти через пресловутое игольное ушко. Думаю, мы все-таки можем осторожно навести справки, а пока я намереваюсь съездить в Крофтон на добром старом автобусе.
— В Крофтон?
— Туда, где жили вместе мисс Клара Виттейкер и мисс Доусон. Я хочу отыскать человека с маленьким черным чемоданчиком — того никому не известного подозрительного поверенного, который навестил мисс Доусон два года назад и так упорно добивался того, чтобы она сделала завещание. Думаю, ему известно все о преподобном Аллилуйе и его правах на наследство. Ты поедешь со мной?
— Не могу. На это нужно специальное разрешение. Ты же помнишь, что официально я не участвую расследовании дела.
— Но ты же занимаешься делом Готобед. Скажи шефу, что, по-твоему, здесь существует связь. Мне совершенно необходимо твое присутствие. Оно поможет удержать ситуацию в приемлемых рамках, кроме того, чтобы развязать язык прожженному старому адвокату, требуется давление столь наглое и бессовестное, что без полицейских полномочий никак не обойтись.
— Ну хорошо, я попытаюсь, но только если ты пообещаешь, что не будешь вести машину, как сумасшедший.
— Будь целомудренным, как горный лед, и будь твои права как снег чисты, но клеветы тебе не избежать! И вовсе я не лихач. Давай, встряхнись и попроси скорее отпуск! Белоснежные лошадиные силы встают на дыбы и бьют копытом, и синий чепец, вернее, черный капот уже, так сказать, закинут за мельницу.
— Боюсь, ты меня самого куда-нибудь закинешь, например, в кювет, — проворчал Паркер и направился к телефону, чтобы позвонить сэру Эндрю Маккензи в Скотланд-ярд.
Очаровательная старинная деревушка Крофтон была затеряна в лабиринте переплетающихся дорог, заполняющем собой треугольник, углы которого образуют города Ковентри, Уорвик и Бирмингем. В надвигающихся сумерках «Миссис Мердль» с веселым урчанием мчалась, отсчитывая повороты, скатываясь вниз по гористым участкам дороги. Задача не становилась легче от того, что Совет графства Уорвик как раз на той неделе постановил произвести ремонт дорожных указателей. Все надписи на них уже успели покрыть двумя толстыми слоями ослепительно белой краски. Время от времени Бантер терпеливо выбирался с заднего сиденья и залезал на один из этих бессловесных указателей и светил на него фонариком, вперяя взгляд в его гладкую поверхность. Бантер напомнил Паркеру Алана Куортермэйна, который пытается разглядеть черты покойного короля Кукуанаса под слоем известковых сталактитов. К тому же оказалось, что один из указателей был покрашен совсем недавно, что еще больше усугубило уныние путешественников. Наконец, успев несколько раз выбрать неверное направление, заехать в тупик и снова вернуться на основную магистраль, они добрались до перекрестка четырех дорог. Видимо, указатель, стоявший в этом месте, особенно нуждался в ремонте, потому что стрелки с надписями были с него просто-напросто отвинчены. Голый столб, похожий на длинный, мертвенно-серый палец, с неистовым протестом устремленный к равнодушным небесам, производил хотя и жутковатое, но зато довольно сильное впечатление.