- Что?
- А то, что он тоже подонок редкостный и тварь бездушная. А ты, Димочка, такой же безмозглый дурак, как и я.
- С чего это ты взяла?
- А с того, что этот Петрович твой обкрадывал тебя: не додавал тебе деньги. Он так со всеми поступает. Весь такой благодушненький, а сам сволочь редкостная, каких поискать! Якобы благодетельствует, а на деле - нагло ворует и мило улыбается. Потому что знает, что ты на птичьих правах работаешь и никуда не денешься. А начнешь возмущаться, так он тебя и этой работы лишит - иди, подыхай в сугробе!
- Откуда знаешь? - От мысли, что его так подло обманывали, Димку обдало жаром. Он вспомнил свою холодную, полуголодную вокзальную жизнь, полную безысходности.
- Я это давно знаю, с тех пор, как ты рассказал, что работал у него. Просто не хотела говорить тебе. Чего уж там после драки кулаками-то махать? Петрович - отец Янки, моей одноклассницы. Он как напьется, так и хвастает, какой он бизнесмен, да как очередного лоха развел.
- Вот ссссволочь, - процедил Димка.
Перед глазами встало добродушное лицо Петровича с круглыми, веселыми глазками и красным, как у Деда Мороза, носом. С каким удовольствием он врезал бы ему сейчас по этому самому носу! Носу не Деда Мороза, а алкоголика.
Все внутри клокотало и бесилось. В висках стучала кровь. Начался озноб - видно, снова скаканула температура. Он стянул с вешалки куртку и накрыл ею себя и Айку.
Обессиленные и выпотрошенные, как тряпичные куклы, они молча сидели на махоньком коврике в коридоре, прижавшись друг к другу, как два путника, дрейфующих на льдине в неизвестном направлении без всякой надежды. Господи, есть ли ты на свете? А если есть, почему не творишь справедливость? Господи, почему люди такие нелюди?
Продолжение следует