Наверное, стань перед Димкой вопрос о жизни этой мажорки, ради Вариной свободы от обязательств, и он поступил бы так же. Не задумался бы…
Но он до сих пор помнил глаза Ланы, молившие о помощи, о пощаде, о ее молчаливой просьбе вмешаться и остановить убийцу, не дать ей умереть. Однако слишком много зла она причинила. И Милославский, не сомневаясь, не помешал ему это сделать – позволил ее убить. Он видел, как пустеет шприц, как тускнеют глаза, наполненные слезами, и… в эту минуту был опустошен...
А теперь он презирал себя за то безразличие, за свое наблюдение за угасанием жизни несчастной девушки, с которой некогда делил одну постель… Злобно глядя в глаза умирающей Ланы, он наслаждался происходящим. В его душе тогда крепло злорадное торжество победителя почувствовавшего вкус отмщения.
«Каждому воздастся за грехи его! – подумал Димка и вздрогнул. — А ведь я хоть и косвенно, но тоже являюсь убийцей… Зачем только вспомнил об этой сучке?!»
Последние пять минут Милославский взгляда от табло прилётов практически не отводил. Он устал от своих некрасивых воспоминаний, и поэтому, когда появилась информация о прибытии нужного ему рейса, облегченно вздохнул.
«Еще чуть-чуть… Совсем скоро… Любимая моя! Родная моя девочка! Зацелую тебя… Залюблю тебя…» – мысленно разговаривал он с Варей, отмахнувшись от ворочающегося в нём беспокойства.
Его душа всегда рвалась к ней и теперь изнывала от предвкушения долгожданной встречи, вот уже месяц мучаясь от одиночества. Теперь любимая – его невеста. И ожидание счастья, которое вот-вот должно случиться в его жизни вместе с появлением Вари, наполняло ее смыслом.
Димка вздрогнул. Он опять отвлекся на размышления: «Иди, Димочка! Иди, прибыл рейс с твоим долгожданным Счастьем. Рейс, который ты так долго ждал. Рейс, открывающий дверь в будущее».
Не обращая внимания на суетящихся вокруг него людей, он встал посередине зала, чтобы первым высмотреть Варю. Встречающих было много, а вот пассажиры явно запаздывали. Долго… очень долго.
«Что-то случилось или это просто мои ощущения долгого ожидания?» – мелькнула у него мысль о задержке выхода прибывших этим рейсом людей.
Но оглядевшись, Димка понял, что по этому поводу тревожился не только он. Парень сглотнул, потоптался от нетерпения на месте, а затем решительно направился к выходу, откуда должна была появиться Варя.
Когда наконец показались первые пассажиры с этого рейса, Милославский облегченно расслабился. Со всех сторон то тут, то там слышались радостные возгласы встречающих, отыскавших в толпе своих родных. Людей появлялось всё больше и больше, а вот Вари среди них так и не было. Димка нервничал всё сильнее. В его голову стало закрадываться смутное подозрение, что не зря его сегодня скручивало от страха ожидания, терзали неприятные мысли и воспоминания… Ох, не зря!
И тут его слух царапнула фраза, услышанная от проходившей мимо женщины. Она рассказывала своему спутнику о происшествии на борту самолёта, на котором она прилетела.
– … такая молодая, совсем еще девочка, наверное, и замужем еще не успела побывать. Жалко ее… Мы страху-то натерпелись!
Димка, словно ослик за морковкой, потянулся за говорившей женщиной, но она уже переключилась на другую тему. И тогда парень принялся метаться по залу между пассажирами, прислушиваясь к их разговорам.
– … ее дома, наверное, родители ждут. И даже не знают, что она не вернется.
– … кто-нибудь догадается ее родным позвонить?
– … и всё так быстро произошло, что никто ничего понять не успел.
Руки Милославского затряслись. Сердце лихорадочно забилось. В висках закололо. Он слушал и боялся верить в то, что слышит: «Эта девушка не могла быть Варей! Не могла! Только не она! Только бы не она!»
Глава 9
Наконец он сообразил остановить девушку, рассказывающую о происшествии на борту встретившей ее подруге.
— Простите, – сжимаясь от страха услышать от нее неприятное, начал Дима. — Вы с рейса...? – спросил он, назвав маршрут и номер.
Девушка сначала шарахнулась от него, а потом, взглянув на растерянное лицо, дрожащие руки парня и шикарный букет, что-то поняла для себя.