«Ты это... подожди еще немного, приятель. Я обещал тебя освободить и я вернусь. Вот только разберусь с делами и...»
Арсений понимал, насколько наивно звучит мысленное человеческое обещание, улетающее в пустоту без отклика, но все же говорил. Возможно, ради самоуспокоения.
Журбин представил земной шар, показанный из космоса... сосредоточился на Балтике, на дельте Невы...
* * *
Пенсионерка Варвара Ивановна Хрусталева вынесла на крылечко миску с молоком. Поставила на верхнюю ступеньку, под перила. Распрямившись, огляделась.
- Кис-кис, Марфа, иди сюда, шлёндра чертова, молочка попей...
Шлендра Марфа всю ночь где-то шлялась. Или мышку караулила. Кошка знатная, не кошка - клад, настоящая крысоловка. Соседи, если грызуны у них шалят, завсегда у бабы Вари одолжить ее просили.
Варвара Ивановна приложила над глазами руку козырьком, поглядела на соседское подворье за невысоким штакетником, разделявшим два участка...
Ух, богатеи городские! С них станется крысиной отравы подложить, хоть старая соседка и просила этого не делать. Аппетит-то у Марфы - прямо зверский, все, шельма, подметет!
Варвара Ивановна спустилась с крыльца, прислушалась: у соседей радио играет. Не громко, песенка приятная.
Соседи появились в Озерках недавно, дом сняли у Тимошкиных. Говорят, огромные деньжищи платят...
Да пусть их. Люди хоть и странные, но недокучливые. Собак, что важно, не имеют. Мужиков хоть и много, но ни разу до драки не допились, сидят тихохонько. Участковый Саша документы у них проверил, сейчас раскланивается - значит, все в порядке, Александр службу знает.
Варвара Ивановна прищурилась: показалось, за соседским забором пятнистая трехцветная шкурка Марфы мелькнула!
Но нет. Огибая заросли крапивы запущенного огорода бабы Вари, вдоль штакетника крался серый полосатый кот. Незнакомый, пришлый, своих - с родимой Елисеевской улицы, бабушка наперечет всех знает. Черно-белый обормот - Калинкиных, рыженькая кошечка - Клавдии Павловны...
- Насколько я знакома с манерами Платона, дом, как и любую временную базу, он заминировал, - раздумчивым баском носителя общалась диверсантка. - Жюли, твоя задача подогнать мне носителя. Сходим на разведку, п о н ю х а е м чего и как.
Мадам Капустина носителя подогнала с привычной расторопностью. Выцепила на улице короткошерстную трехцветную кошечку. Дико обаятельную, толстенькую, с пышными усами. В глаза поглядела и привела покорную киску к друзьям, сидевшим в такси с безразличным шофером за рулем.
Желтая машина с шашечками на бортах стояла в начале длинной и извилистой Елисеевской улицы. Миранда не стала дожидаться, пока питерская киска поближе подойдет, телепортировалась в четырехлапого носителя метров с десяти.
Журбин подпер плечом завалившееся тело спецволкодава, из которого «выпрыгнула» диверсантка, поглядел на двух котов, скользнувших по обочине дороги: трехцветная подружка резво семенила впереди Василия-Жюли, вероятно, жила неподалеку от базы извековцев.
От Иной напарники узнали, что в съемном доме, помимо мамы Арсения, находятся как минимум пятеро закрытых. Журбин, Миранда и Тамара-Антипод разобрались бы с ними без особенных проблем, но группе, до зарезу, нужен был Извеков. Целый, невредимый, находящийся в теле любимой девушки Арсения.
- Работаем по ситуации, но на конечный результат, - заранее расставила приоритеты диверсантка. - Теперь по пунктам. Даже если Платон вылетел в тот же день, когда от оврага удрал, здесь он появится не раньше завтрашнего утра. Но прежде чем сюда идти, он позвонит, и потому убирать закрытых нам нельзя. Не поговорив со старшим группы, не убедившись, что все чисто, Извеков не появится. Арсений, возражения имеются?
- Нет.
Односложный ответ дался парню нелегко. Он знал, что его мама в этом доме, он мог туда зайти и вызволить ее. Но права не имел. Если напарники в очередной раз упустят террориста, то ловить его будут уже до бесконечности. Завьяловцы впервые знают место, где обязательно появится Извеков, благодаря порталу имеют оглушительную фору во времени, на них играет фактор неожиданности: Платон уверен, что Арсений и Миранда застряли у оврага, а Журбин не сдаст его логово департаменту пока не вытащит отсюда мать.