Короче — Леха завораживал. По другому и не скажешь.
После знакомства, мы поддерживали отношения. Приятель в Москве -это удобно. Он, к примеру, достал нам с Евгением билеты на концерт Пинк Флойд, в Олимпийском. Да и в его приезды в Питер, он, уже по традиции, останавливался в общаге на Лиговке.
А судьбоносность нашей встречи была в том, что я, не отдавая себе отчета, считал Леху мерилом. Хотя. и бесился страшно.
Приезжаешь ты к нему. В скромном кабинете, за совсем не пафосным столом, сидит чувак.
Почти все время говорит по телефону. Перед ним блокнот с ручкой(Потом монитор, потом ноутбук). Обязательная рюмка.
И, в легкую, принимаемые решения.
Я, со всем своим гонором, был категорически не согласен, что у меня так не получится. Ведь чего проще? Посидел,подумал, сделал.
Вот этому парню, я и решил позвонить. Да и помнил я, как выяснилось, всего несколько московских номеров. Один из них -его офиса.
С тыльной стороны павильона метро «Кировская», лишь недавно переименованной в «Чистые Пруды», стоит шесть телефонных автоматов. Четыре из них даже исправны. Я наменял монеток за христа ради, у прохожих,. Тетка в окне продаж единых, отказалась со мной сотрудничать.
До Лехи я дозвонился с пятого раза, что очень и очень неплохо. Услышав меня, он засмеялся и сказал подъезжать в офис, на Электрозаводскую, минут в пятнадцать первого. Пообщаемся. И бросил трубу не прощаясь. Такая манера.
Деваться до тех пор мне было все равно некуда. И я начал обзванивать объявы о сдаче жилья в аренду.
Глава 9
Считается, что воспоминания о 90-х определяются тем, с какой стороны паяльника находился вспоминающий. Оказавшись в июне девяносто первого, мучаюсь подозрением, что паяльник в руке, держал издыхающий социализм. Мстил стране за то, что не может ее банально накормить.Талоны на продукты, и прочая убогость, бесили население неимоверно. После семидесяти лет рассказов, что «… с каждым днем все радостнее жить.»©, получить павловский обмен денег… А потом и повышение цен на товары и услуги. С учетом того, что вклады населения были заморожены, ' Большая часть граждан почувствовали себя нищими'© написали «Известия». И это — до всяких Чубайсов, что пришли уже на пепелище.
Вот же меня занесло! Народ в метро был угрюм. Никакого легкомыслия, сплошное похмелье. Так что я не смог не словить эмпатию, едучи в метро на Электрозаводсткую…
Офис Лехиной фирмы находится в полуподвале. Нет, в Питере, любой самый задрипаный риэлтор уверенно заявил бы, что это первый этаж. А особо наглые, уверяли бы еще, что это — высокий первый этаж. Но правда в том, что вход с торца жилого дома, вел в помещения в фундаменте здания, вписанного в холм. Два входа в подъезды, с другой стороны дома — выше, как раз на первом этаже, а здесь — вход в подвал. Тут располагался когда-то туристический клуб близлежащего НИИ, где и трудился Ряженов до недавнего времени. Но повеяли новые времена, и помещение отдали под «Молодежный Научно-Коммерческий Центр». Который Леха возглавил.
Открыв дверь предбанника, ты ступаешь в рекреацию. За канцелярским столом напротив, сидит девица. На столе телефон, пишущая машинка «Ятрань», и куча бумаг. Девица — лупоглаза, остроноса, строга, деловита, и страшно занята. Можно сказать — симпатичная, зовут Оля… фамилию и не помню. Добавлю только, что у нее маленькие сиськи, и она иногда внезапно стонет во сне.
Так что можно смело утверждать, что жизнь второй раз дается для того, что бы не трахать того, кого не стоит трахать. А быль, молодцу не в упрек.
Увидев меня, эта барышня строго спросила:
— Вы на собеседование?
— Я — к Алексей Анатольевичу. Мне назначено.
— Здесь всем назначено! — отрезала Оля,- проходите по коридору, занимайте очередь.
Она указала на левую дверь из рекреации. Там, как я помню, что то типо конференц-зала у них было.
— Я оставлю у вас гитару?
— И сумку можете тоже оставить. Никто не утащит. Музыкантов у нас еще не было. Вы из какого отдела?
— Я не местный. Прямо из группы Дюран-Дюран к вам. Выгнали, за то что наркоту не потребляю. Дай думаю с Ряженовым поговорю. Может, сообщите ему, что мол Лукин такой пришел?
— В порядке живой очереди, Лукин из Дюран-Дюран. А сумку то?
— У меня в ней документы, музыкальные награды, статуэтка Гремми. Я без них нервничаю.
Впервые я появился здесь в девяносто втором. Тогда здесь была уже вполне реальная многопрофильная структура, занятая крупными проектами. Поэтому, услышав про какое то собеседование, я натурально растерялся. Вспомнилось только, что в этой части подвала сидели ребята, занятые работой с регионами, вроде.