И вот, между двумя рюмками водки, тебе, как что-то незначительное, говорят, поезжай, получи московскую прописку, я договорился.
Надо ли говорить, что ни на какой тридцать третий комбинат я даже звонить не стал. Впрочем, работа в автобусном парке, меня многому научила. В частности тому, что с утра ты все равно ни с кем из начальства автопредприятия не поговоришь.
Бусиново — район, выросший на месте городской свалки, недалеко от МКАДа и города Долгопрудный. Если не ошибаюсь- результат Горбачевских идей выделить каждой семье к двухтысячному году квартиру.
Обычный московский район. Универсам, детсад, школа, комбинат бытовых услуг. Пара десятков семнадцатиэтажек. Добираться пол- часа от Речного Вокзала на автобусе.
Отпущенный восвояси руководством, я немедленно позвонил Марине Игоревне, коменданту общежития в Бусиново. Приятный женских голос, узнав, что я звоню от Андронова по неотложному вопросу, предложил подъехать.
Трясясь в автобусе, я размышлял что все стадии принятия этой реальности, я, похоже, с успехом преодолел. Пережив канонические отрицание, гнев, торг, депрессию и принятие, я исполнился азарта и предвкушения.
Хотя поначалу, мне хотелось выть волком. Только серьезные усилия над собой, не позволили мне на все плюнуть, и уехать в деревню к тетке.
Ну и что, что я по утрам могу членом сваи забивать, если жизнь вокруг такая нелепая? От позабытой неустроенности, неопрятности, и обычного сейчас бытового хамства, до банального непонимания возраста встречных женщин. Мало того, дамы сейчас как то не сильно грузятся эпиляцией ног, и по летнему времени это доставляет.
А еще эта странная мода, когда человек, одевший одну единственную фирменную вещь, чувствует себя иконой стиля. И не важно, что он надел. Кроссовки, бейсболку или джинсы с ботинками скороход…
Как я увидел, общежитие НИИ занимает подъезд жилого дома на улице Маршала Федоренко. Прямо напротив автобусной остановки. Но комендант того общежития, пригласила меня к себе домой, в соседнее здание.
Марина Игоревна оказалась изящной и ухоженной женщиной чуть за тридцать. Занимает двухкомнантную квартиру, обставленную по этим временам не без изыска. Я заметил в гостиной приличный письменный стол у окна, дорогую стенку, видеодвойку Sony. Беседовали мы, разместившись в креслах у журнального столика. От кофе я отказался.
Полистав мой паспорт, комендант сообщила, что оформит все за три дня и двести долларов. Мне стала ясна щедрость Ряженова, а так же источник ухоженности и достатка в квартире этой тетки. По нынешним временам она попросила шесть тысяч рублей. Если не больше.
Вздохнув, выложил двести баксов.
— Что ты, Саша -укорила Марина Игоренва — вот отдам паспорт, тогда и рассчитаешься.
— Лучше вперед. Мало ли, в следующий раз буду не приденьгах –ответил я, и собрался откланяться. Но комендантша огорошила:
— Я сегодня выходной, сижу тут одна, дочка у родителей в деревне. Не хочешь выпить, Саша? — ее взгляд не оставлял сомнений.
— Не время, товарищ — строго заявил я своему дружку в штанах, ощутившему прилив сил.
— Давайте, Марина Игоревна в четверг? Я за паспортом приду не как сейчас, а с тортом и шампанским. А то мне неудобно. Да и дел много. Разве что, вы разрешите мне позвонить?
Главный Инженер комбината, моему звонку обрадовался. Сказал, что сам собирался меня искать, потому что Алексей Анатольевич еще на прошлой неделе предупредил, что я буду звонить. В час дня, у директора совещание по моему вопросу, ты успеешь, Александр Сергеевич?
Заверил что бегу, и пошел на вход. Комендантша, прощаясь, томно посмотрела мне в глаза и задержала руку, в ожидании поцелуя. Но я изобразил тупого и ссыпался по лестнице, не дожидаясь лифта. Потому что, после лобзанья рук, мог не сдержаться. Могучее либидо, это одни проблемы…
Директора комбината зовут Алексашин Константин Александрович. Энергичный мужик, без барственной номенклатурности, и скрытой брезгливости к собеседнику. Совещание он собрал солидное.
В большом кабинете, с видом на территорию комбината, собрались главный инженер, главный механик, зам директора, парторг предприятия и, почему то, профорг.
Явление меня, в сопровождении вахтера с проходной, было встречено с какой-то досадой. И я раздраженно подумал, что нужно плюнуть на понты, и выбить из Вовы Ильина оплату понесенных расходов. Без унылого костюма сейчас — никуда. Потому что главный механик, даже уточнил у меня, тот ли я человек, что прибыл на переговоры о покупке пятидесяти авто. Джинсы, с клетчатой рубахой на выпуск, внушали части публики сомнения в серьезности прибывшего бизнесмена.