Ну и просветил, какой у них ко мне интерес, со стороны руководства.
Потом меня избили. Честно говоря, я ожидал чего то более изящного. А меня отмудохали монтировкой и ногами.
Под вечер понедельника, я слонялся в колонне Авиашек, сверял номера двигателей и рам снятых с эксплуатации машин. Заодно изучал подвижной состав на предмет укомплектованности, и прикидывал про охрану. Думал, что как от нас пройдет оплата, с машин начнут тащить все, что не приколочено.
Их было трое, в спецовках и говнодавах, видимо местные слесаря. И шансов у меня не было. Руки были заняты бумагами, портфелем, а меня без слов саданули пару раз монтировкой по ребрам. Упавшего, попинали ногами, разбив нос. Посоветовали убираться, и навсегда забыть про тридцать третий комбинат. И, не особенно торопясь, скрылись.
В травмпункте, что на улице Маршала Новикова, я узнал, что трещины в ребре нет. Сильный ушиб.
Едучи в тачке на Электрозаводскую, я злился. Мог бы предположить то. Но доброжелательный двадцать первый век, никак не отвыкается. Успокаивал себя тем, что это, видимо, такая инициация в бизнес, которой не избежать.
Причем сейчас, со мной поступили достаточно гуманно. В прошлой жизни, меня крепко отмудохала солнцевская братва. Был у них там такой, Дурень…вот тогда, трещина в ребре была, и вывих левой руки.
Тогда, сообразив, что избивают меня задаром, не было у меня никаких денег, солнцевские меня не грохнули, хотя вроде к этому шло. А задумались, что меня удивило. Задаром вешать на себя мокруху им показалось не камильфо. А брать с меня тогда было, совершенно нечего. И мы, в общем, договорились. С кем мне только не довелось партнерствовать!
В конторе, я нарвался но сочувственное оханье Олечки Резнюк. Она увидела, и вполне оценила разбитый нос, синяк под глазом, и грязные футболку с рубашкой. Но я строго на нее шикнул, типа все потом. Прошел к себе за стол, и принялся дозваниваться в У-ск.
Моим контрагентом там, назначили вполне вменяемого парня, Петю. Он должен был осуществить приемку техники, и решать текущие вопросы. Спустя всего минут пять, мы договорились, что я выставляю счет и жду оплату. А он, со следующей недели, приезжает сам, и начинает высылать людей, что перегонят машины. Сходил и отдал Резнюк давно подготовленный счет. Попросил отправить.
Разложил на столе план действий и мероприятий, что составил себе для памяти, и начал прикидывать, ничего ли я не упускаю. Хотя, на самом деле, я думал как бы организовать охрану техники, до ее убытия. Зазвонил телефон. Меня вызвал к себе Вова Ильин.
Строго формально, мое АОЗТ, совершенно независимо ни от кого. Особенно от товарища Ильина. Но я решил не обострять без причин, и явился в крыло МНКЦ, к нему в кабинет.
Вова, не предложив сесть, брезгливо меня оглядел, и сообщил, что и не сомневался в неприятностях, что ждут славный МНКЦ с моим появлением. И предложил ознакомиться с какой то бумагой.
Бумажка оказалась ксерокопией доноса на меня, и на руководство тридцать третьего комбината. Вроде бы даже безграмотная, адресованная в ' органы МВД и ОБХСС'. Вполне толково информировала оные органы, про сговор руководства комбината с уголовником — аферистом Лукиным. «Организовали преступную группу с целью наживы» что соответствует статьям УК РСФСР 154, 92 и пр. Была канонически подписана «Сознательный гражданин».
— Откуда это? — я уселся за стол без приглашения.
— Андронов где то в милиции добыл. Ты понимаешь, какие могут быть последствия?
— Где он, кстати? Да и с Лехой надо бы переговорить.
— Я бы на твоем месте подумал, прежде чем идти к Ряженову. Твоя работа вызывает много вопросов.
— Какие вопросы⁈ — я вышел из себя, мне простительно, по башке получил, из носа опять кровь пошла — если оглядываться на каждую такую хуйню, то вообще нихера не сделаешь. Это ты, Вова, щеки здесь надуваешь, и думаешь что это и есть работа…
Во время моей раздраженной речи, за спиной открылась дверь, а потом в моем поле зрения оказались Леха и Боря. Андронов улыбчиво изучил мой фейс, присвистнул и снова вышел. Леха уселся напротив и внимательно оглядел меня.
Вова, при начальстве то, попытался держать марку:
— Давай будем коррэктны( так сука и сказал, коррЭктны!), и соблюдать приличия. Ты про правила приличия слышал?
— Из всех приличий, Владимир Георгиевич, я помню лишь за правильное обращение со столовыми приборами.- по блатному цыкнул зубом — Вилку, значит, нужно держать в портянке, а нож у мусора в спине.
Тут снова за спиной открылась дверь и рядом со мной снова появился Боря. С подносом, на котором стояла бутылка водки и четыре стакана. Разлив в них, Боря протянул мне стакан: