— То есть, меня схватили водилы с комбината, заподозрив полный портфель денег?
— А вот тут, Алекс, интереснее. Если бы им был нужен твой портфель, ты бы остался на газоне, с проломленной головой. Но дело в том, что в Подмосковии, уже с пару лет, милиция ловит какую-то неуловимую банду. Грабят богатые дачи. Не стесняются вывозить хозяев в лес, и там расспрашивать о тайниках и прочем. В деле есть трупы.
— А сыскарь из МУРа?
— Гена, давний приятель. Мы с ним, в Коньково, одновременно операми бегали.
— А потом?
— Ну, он — на повышение в МУР. А я юристкосультом, в НИИ.
— Нет, я про что дальше то будет?
— Тут такая история, Алекс. Банда, что бомбит Подмосковье — моторизованная. Очень оперативно не только обносит дома, но и вывозит разную антикварную мебель, и холодильники с телевизорами. Если все в цвет, то их накроют не сегодня-завтра. Рязанцев говорит, что без какого начальника на комбинате, они бы так долго работать не смогли. И в этом месте, Саня, становится совсем весело.
— Ты о чем?
— Тридцать третий комбинат, МУР тоже отрабатывал. Гена сказал, что просто зацепится не за что было. Так-то, микроавтобусы АВИА, рядом с местами преступлений, по словам свидетелей, мелькали. Сам Рязанцев, беседовал по весне с тамошним бывшим начальником Тех Отдела. Ныне парторгом. А задержанные за твое похищение водители этого комбината, надо же, члены парткома!
— Да не может быть! Чтоб Васильич…
— Ха, Гена у нас романтик. Думает, что ему кто-то даст раскрутить банду под предводительством парторга! Мне вот — и одного раза хватило…
Мы, тем временем, остановились возле метро «Электрозаводская». И Боря сказал идти за ним. Там, где справа от метро,потом будет алюминиевый ангар-рынок, сейчас просто рынок из ларьков, палаток, и прилавков. Боря уверенно провел меня вглубь, на ходу объясняя, что понимает, что мне хочется побыть на людях, и выпить с народом. И я подумал, что он как никогда прав. А он привел меня к каком то ларьку, откуда Борю как родного встретил какой то кавказец. Выслушав Андронова, тот кивнул и позвал меня внутрь. Там выдал мне новые джинсы Левис, зеленую водолазку под горло, и белые кроссовки. Что я с недоумением и надел. Только лишь теперь оценив свою одежду и обувь, как предполовые тряпки.
— За счет фирмы, Алекс — заявил Боря — типа молока, за вредность. Поехали.
Его предусмотрительность сработала. Резнюк при входе просто поздоровалась, не переходя в причитания. И я, кивнув Андронову пошел на свое рабочее место, с целью немедленно махнуть стакан алкаголя.
Я прошел к себе в кабинет, где наткнулся на явно мающегося бездельем Серегу Буслова. Часы на стене показывали одиннадцать сорок.
— О! ну и видок у тебя. Отмечал успехи? — обрадовался Буслов.
— Какие еще нахер успехи, Серег?
— Здесь все уже знают, что ты впарил несчастному Мухосранску сотню никому не нужных, неисправных пикапов.
Я уселся за стол, выдвинул ящик. Достал бутылку и яблоко. Серега взял с подоконника два стакана, предварительно в них подув. Поставил ко мне на стол.
— Это древняя магия, Серега. Нужные, и исправные пикапы, даже ты продашь. А вот чтоб ненужные — тут без тысячелетних заклинаний, с привлечением подручных внутренностей животных — не сдюжить.
— Про «даже ты» — вот унизительно несколько, не находишь?
Мы чокнулись.
— А чего обидного то, Серег? Я — видный волхв. А ты, капитан –химик. Кто к чему стремился, такскаэть.
Серега, махнув, вгрызся в яблоко. Я закурил. Вообще-то, пусть я и нормально отношусь к офицерам-химикам, однако, Серега их не напоминал от слова абсолютно. Потому что, судя по мягкой плавности движений, больше всего товарищ Буслов напоминал какого спецназера. Но, как я понял, по телефонным его разговорам, химию он знал на очень приличном уровне.
— И как тебя в волхвы занесло, не просветишь?
— Ставишь трепетное дитя в безвыходную ситуацию, и вуаля- принимайте пополнение, господа волхвы!
— Это как?
— Годам к четырнадцати, Серега, уличная общественность дружно дала мне понять, что пора мне уже садится, на малолетку. Нет у пацана из нашего города другого пути. Лабаз там ломануть, фраера обчистить… Иначе- ну какой из тебя пацан? Так, чепуха одна.