В метро народ был обычно угрюм, с оттенком некоторого недоумениия. Устроившись по привычке в торце вагона, я выслушал разговор двух женщин средних лет. Про то, что войска стоят на МКАДе, и на перекрестках по Рязанке. На Измайловской, в вагон ввалилась громогласная, яркая толпа, по виду студентов, едущая в центр, судя по всему- протестовать. Воспринятая публикой, впрочем- скорее доброжелательно.Дед, сидящий на сидении для инвалидов, пробурчал что то типа: ' И правильно, за@бали уже все эти секретари'. В остальном, обстановка ничем не отличалась от обычного утра понедельника.
И у метро Электрозаводская, тоже ничто не говорило, так сказать. Даже войск не было. Зато палатка Металлоремнот- как раз работала. И я немедленно сунулся туда с часами- зажигалкой. Деловитый татарин, с въевшейся в пальцы металлической стружкой, степенно проинформировал, что вещь дорогая, но за пятьдесят рублей он это починит. Я так понимаю, поменяет батарейку, да подогнет клеммы, что разогнулись. Оставил, пообещав заглянуть до вечера, пошел в контору.
Толкнув дверь из тамбура в рекреацию, я не застал на месте Резнюк. Что само по себе уже тянет на мини ГКЧП в отдельно взятом офисе. Но я не стал останавливаться, а прошел сразу к Лехе в кабинет.
— Ага! — увидев меня, засмеялся Леха –решил воспользоваться революционной неразберихой? Хочешь осуществить мечту любого работника — убить босса?
— Убить босса, Алексей Анатольевич, это американская мечта. А я русский человек. Русский человек, как известно, мечтает под руководством мудрого вождя пойти, и развесить кого –нибудь на фонарях. Сжечь чего, и разрушить.
— И кого будем вешать? –деловито поинтересовался Леха.
— Нынешняя конъюнктура, снова предлагает вешать коммунистов.
— А ничего что я уже три года член КПСС?
— А кто, Лех, без недостатков? Я вот, тоже комсомолец, но, в отличие от тебя, еще принимал присягу СССР, в войсках. Короче, знаю я эти армейские порядки, и не имею иллюзий.
— Я думаю, что через неделю все это шапито свернут. Вынужден признать, что не внял твоим оценкам, и не стал не то что задумываться, а даже интересоваться. А ведь все было очевидно. Но сейчас — готов спорить.
— Три дня, Леш. В четверг все кончится.
Ряженов полез в задний карман джинсов, и положил на стол сто долларов.
— В ночь с субботы на воскресение из Москвы выведут войска.
— Нет, Лех. Я не стану тебя обыгрывать. В четверг. И вообще, ты вроде нас Серегой озадачить хотел.
— Да тут никуда не дозвонится! То ли заблокировано, то ли наоборот, все совещаются…
Тут у Ряженова зазвонил телефон на столе, он взял трубку, послушал немного, и ответил:
— Я перезвоню — опустил трубку. — Задача не отменяется, а лишь откладывается. Давай до следующего понедельника? А пока, ты мне завтра понадобишься на твоей машине. Она на ходу?
— Так то — без проблем. Но я сегодня попробовал до конторы на ней добраться. Через пятьсот метров тормознули. До конторы- часа два ехал бы.
— Хорошо- Леха сделал пометку в блокноте — будет тебе пропуск, и путевка. Жду здесь в девять.
— Договорились.
Пройдя конторским коридором на кухню, я убедился, что народ забил на работу. В кабинетах, лишь кое-где, сидели за столами труженики. А так- факс безнадзорно изрыгал длинную простынь, в пепельницах дымились непогашенные сигареты…
Резнюк страшно гордится, что в конторе пьют «Indian Instant Coffee»,. Она где-то добыла упаковку, и ревниво требует восхищения ее предпринимательской ловкости. Чтоб не расстраивать- делаю лицом экстаз. Но сейчас, досадливо морщась, намешал две кружки.
Персонал МНКЦ нашелся в конференц-зале напротив нашего кабинета. Смотрели по телеку «Лебединое Озеро», пили чай, и, судя по бутылкам на столе, что покрепче. Заодно шло заседание дискуссионного клуба. Я не пошел туда, а толкнул ногой дверь в наше логово, не забыв ее толкнуть обратно, отрезав большую часть гомона.
Серега флегматично курил, положив ноги на подоконник и глядя в окно. Кивнул в благодарость, на поставленную рядом кружку, не забыв поморщиться:
— Блять, эти желуди…
— Обижаешь, начальник! Чистые каштаны. Это придет нашему кофепитию некий Парижский флер…
Тут на моем столе зазвонил телефон. Это оказался Евгений, встревоженный тем, что не может дозвониться до отца.Успокоил его, заверив, что в Москве все тихо, и схватками не пахнет. Не переживай за предка, если он до завтра не объявится, я сгоняю к нему в министерство. Но вообще, через пару дней все кончится, и будем жить дальше.
— Ну и что это, по-твоему, Сань?
— По-моему, Серега, это попытка аппарата КПСС снова начать всем руководить, и ни за что не отвечать.