— Дайте сюда, — сказал Овчинников.
Он извлек из портсигара плотно скатанные листочки папиросной бумаги, осторожно развернул их. Бумага была испещрена колонками фамилий, кличек, адресов, условных значков — буквенных и цифровых.
— А неожиданно выглядят порой миллионы, — усмехнулся Овчинников тут же пружинисто прыгнул в сторону — лопата, со свистом вспоров воздух, глубоко врезалась в гнилое бревно.
Плюснин дернул лопату на себя, но не успел разогнуться: Овчинников свалил его навзничь ударом ноги в подбородок.
— Лицом вниз! — выдернув из кобуры браунинг, скомандовал он.
Все так же непрогляден был безлунный мрак. Со стороны леса к темной безмолвной громаде тюрьмы медленно приближался сомкнутый пеший строй: безоружные пленные казаки, окруженные плотным кольцом красноармейцев.
Впереди — двенадцать кавалеристов. Передовой всадник приблизился к воротам. Это был Мещеряков в форме красного командира. Он вытащил из ножен шашку и постучал в ворота, концом клинка.
— Важин, живой? — спросил он громко. — Беляков привели!
— Сейчас, сейчас! — послышался голос Важина.
Тяжело загрохотало в пазах бревно-засов. Со скрежетом медленно отворились дубовые ворота.
— Наша игра! — торжествующе прошептал сквозь зубы Кадыров и улыбнулся, не разжимая рта.
В полной тишине всадники и пеший строй втянулись в черную пасть тюрьмы.
Едва последний миновал ворота, как на всех четырех вышках, ощерившихся стволами пулеметов, вспыхнули мощные прожекторы. Пулеметчики приникли к прицелам.
Пойманные и капкан белогвардейцы заметались в безжалостных слепящих снопах света. Снаружи вплотную к открытым воротам уже стоял заслон — конники Баранова и взвод охраны с пулеметами на тачанках.
Со сторожевой вышки раздался повелительный голос:
— Говорит начальник ЧК Камчатов! Сопротивление бесполезно! Будете стрелять — мы вас уничтожим! Бросайте оружие! Вину каждого определит суд! Считаю до трех! Раз!..
Голос Камчатова не успокоил беспорядочно мечущихся по двору белогвардейцев, а, напротив, словно подстегнул их. Конники во главе с Кадыровым яростно пришпорили лошадей и, безжалостно настегивая их нагайками, вразнобой паля на ходу по воротам, вскачь кинулись к выходу. Следом плотной толпой устремились «конвоиры» и «пленные». Лишь один Мещеряков остался на месте, бесстрастно наблюдая взрыв отчаяния обреченных людей.
Когда горячая людская лава, стреляя, почти достигла ворот, разом глухо пролаяли все пулеметы заслона и караульных вышек.
— Два!.. — раздался сверху голос Камчатова и сразу следом за ним — истошный вой снизу:
— Не стреляйте! Сдаемся! Не стреляйте!
— Бросать оружие, подходить к воротам по одному! — приказал Камчатов. — В случае беспорядка стреляем без предупреждения! Первый — пошел!
Первым спокойно подошел к воротам Мещеряков. Бросил наземь маузер и шашку.
За есаулом по одному понуро потянулись остальные.
Под потолком гримуборной Овчинникова сносилась пыльная электрическая лампочка.
Овчинников в офицерском мундире с золотыми погонами и витым аксельбантом дослал и поясной кобуры браунинг, оттянул защелку, вытащил из рукоятки пистолета обойму, высыпал из нее на подзеркальник боевые патроны, а пустой магазин вогнал в рукоятку. Потом он направился в гримуборную Нины.
— Простите, я не очень опоздал? Вы хотели еще раз пройти нашу сцену.
— Успеем, — через силу улыбнулась Нина.
…Пожарный Башмаков чуть раздвинул тяжелый плюшевый занавес. Зрители заполняли зал.
— Вроде и не случилось здесь ничего… — мрачно пробурчал Башмаков и ушел за кулисы.
…В гримуборной Овчинников стоял на коленях перед Ниной.
— Жизнь без вас лишена для меня смысла! — патетически произнес он и выхватил из кобуры браунинг. — Прощайте!
— Сейчас же перестаньте! Что за глупая шутка!
Но Овчинников уже приставил пистолет к виску и нажал на спусковой крючок. Раздался сухой щелчок, и Овчинников, словно подкошенный, рухнул к ногам Нины. Рядом упал пистолет.
Нина, окаменев, стояла над «трупом».
Овчинников с улыбкой поднялся на ноги, отряхнул мундир.
Внезапно Нина, задыхаясь, опустилась в кресло.
— Алексей, сердце схватило… — проговорила она через силу и показала на грудь. — Пожалуйста, воды… Там… — И потеряла сознание.
Овчинников схватил графин и выбежал из гримуборной. В коридоре он столкнулся с Башмаковым.