— Привет, люди! — сказал он, глядя при этом на меня. В ту же минуту мне показалось, что меня словно просветили рентгеном. Я сразу вспомнила, что худа, одета в поношенную фланелевую ковбойку, выгляжу старше своих тридцати двух лет, а мои рыжие волосы поредели и стянуты на затылке в довольно-таки жалкий пучочек.
— Дэниел, — проворковала бабушка, обращаясь к моему бывшему мужу. — Пригласи своих людей на чашечку кофе. Он уже почти сварился. Кстати, ты завтракал? У нас есть яички, блины и колбаска. Чего бы тебе хотелось?
— Извините, Эмили, — сказал Дэн. — Нам, увы, надо заниматься делом. Может быть, потом.
— Хорошо, в таком случае мы все это ненадолго отложим, — сказала бабушка.
— Похоже, утречко у тебя сегодня не задалось, Бретт, — сказал Дэн, переключая внимание на меня. — Ты можешь показать нам, где тело? Райан сказал, что оно находится отсюда на расстоянии мили на пути к водопаду.
Я подняла глаза на бывшего мужа.
— Ты уверен, что я тебе понадоблюсь? Я точно могу описать, где находится тело.
Дэн сунул руки в карманы.
— В любом случае нам придется задать тебе несколько вопросов. Я так думаю, что, пока мы дойдем до места, ты мне расскажешь, что и как было. Так будет гораздо быстрее.
— Я сейчас переоденусь и пойду с вами, — вступил в разговор Райан.
— Ни в коем случае, — сказала бабушка. — Ты останешься здесь. Ты нужен в доме.
— Твоя бабушка правильно говорит, — сказал Дэн брату. — Тебе нет нужды идти с нами.
Райан кивнул, но, прежде чем он повернулся ко мне спиной, я заметила промелькнувшее в его глазах облегчение. Я отметила про себя, что ни брат, ни бабушка не больно-то стремятся оградить меня от повторного созерцания трупа. Впрочем, чему я удивляюсь? Бабушка всегда считала, что я куда круче, чем на самом деле. Мне оставалось только иронически хмыкнуть себе под нос. В принципе, быть непробиваемой не так уж плохо.
В дверном проеме появилась Эми. Она натянула на себя теплый свитер алого цвета и джинсы. Пройдясь с независимым видом по кухне, она подошла к отцу и клюнула его в щеку.
— Пап, можно я с вами пойду? — прошептала она ему на ухо.
У меня опять появилось нехорошее, сродни ревности, чувство. Уже второй раз я отмечала про себя, что отец и дочь удивительно похожи — оба рослые, красивые. Особенно это было заметно сейчас, когда они стояли рядом.
— Даже и не думай об этом, — заявил Дэн. Он посмотрел на меня, и я утвердительно кивнула, но так, что, кроме нас двоих, этого никто не видел.
Дэн сухо улыбнулся, но у меня, как ни странно, потеплело на душе — по крайней мере в этом мы с ним были солидарны.
Бабушка поднялась с места и потянула Эми за рукав, положила девочке руку на плечо и крепко прижала к себе.
— Проследите, чтобы собаки за нами не увязались, — сказала я домочадцам.
Эми сохранила на лице холодное, бесстрастное выражение античной маски. Правда, бабушка сразу же закивала головой. К большому моему удивлению, лицо у нее было испуганное.
Мы с Дэном вышли из кухни и двинулись через гостиную к парадному входу. Как только мы ступили за порог, он представил меня судмедэксперту и Джиму Фарнсуорту, агенту графства из отдела убийств. Фарнсуорт был толст, и от него пахло сигарами. Я вспомнила, как Дэн несколько лет назад на него жаловался, — тогда Дэн подозревал его в хищении наркотиков из особой камеры, где хранились вещдоки. У порога стояли еще двое мужчин в форме, но никто из них не посчитал нужным представиться.
Чуть в стороне от крыльца по двору время от времени проходил с вилами Ноа — наш новый работник, который в данный момент сметывал небольшой стожок. Сено он привозил с поля на грузовичке. Ноа был высок ростом, худ, мускулист и обладал кривыми ногами прирожденного кавалериста. Райан взял его на работу три недели назад, когда наш прежний работник уволился и подался на нефтяные промыслы Аляски.
Прошло три недели, а я все никак не могла привыкнуть к присутствию Ноа на ферме. Это был скромный, милый человек, который делал свое дело спокойно, с каким-то удивительным для его профессии изяществом и грацией. Неброская уверенность его манер заинтриговала меня. К чему скрывать? Он мне даже нравился, что, впрочем, вызывало у меня некоторый внутренний дискомфорт и заставляло держаться от него подальше. Правда, мы с ним пару раз случайно сталкивались в конюшне, куда я ходила чистить лошадей. К моему большому удивлению, Ноа, приветствуя меня, говорил странные слова, и я, сама того не желая, втягивалась с ним в беседу, чувствуя, что разговор с ним увлекает меня все больше и больше. То, что он говорил, оседало у меня в памяти и тревожило еще долго после того, как наш разговор заканчивался. Как ни странно, слова Ноа заставляли меня думать — в том числе и о смысле бытия.