— Нам надо поговорить.
Мой голос на удивление ровный и спокойный. Я слышу его словно со стороны. Не снимая пиджака и обуви, я иду на кухню. Мои каблуки звучат как молотки, которые забивают гвозди в крышку гроба в полной тишине.
На кухне я встаю у окна, глядя на свет желтого фонаря.
Я вижу в отражение окна, как он заходит на кухню и садится за стол, спиной ко мне.
Спасибо тебе мой Зверь, что ты не смотришь в мои глаза. Боюсь, не смогла бы…
Минуты идут, мы молчим. Я смотрю в отражение на его напряженные плечи.
И я внутри себя поднимаю ствол, прицеливаюсь… Но добивает он себя сам. Не хочет, наверное, чтобы я "марала руки".
— Спасибо тебе, Женечка. За всё. Я всё понимаю.
Мне хочется сказать ему, что всё будет хорошо. Что у счастья много лиц. Что он ошибся, выбрав моё. Что я была не права, позволив ему… что…
Но я молчу. На моих голосовых связках спазм. Я пытаюсь его «проглотить», а ничего не получается. А может быть я молчу, потому что не верю во всё это сама. Или не верит он, а я опять теряю границу между нашими чувствами. И я ничего не говорю. Я только вижу в отражении окна, как он ложится лицом на стол, на свои руки.
И я ухожу…
Каблуки стучат. Я знаю чей гроб заколачиваю. Я душу у себя внутри его девочку, она решила порыдать на прощание. Мне ее не жалко, и я остервенело её душу. Господи… да сдохни ты уже. Но слёзы льются…
Да и по*уй… Пусть порыдает.
Таксист смотрит на меня в зеркало заднего вида.
— Всё нормально?
Киваю.
— Поехали дальше…
Глава 31 — Жизнь после смерти
Замкнув дверь, мы валяемся с Крис на диванчике. У нас перерыв…
— Крис, если я захочу уйти…
— НЕТ.
— Стой. Если мне придется уйти, ты посватаешь меня куда-нибудь?
— Да что тебя сватать, Жень? — вздыхает она. — Тебя в молодежку на радио ведущей приглашали.
— Точно…
— И Михей ассистентом с руками оторвёт. А еще я уверена, что Стас примет тебя с распростертыми в «Молекулу», на какую-нибудь негласную должность.
— Да ладно! У нас холодная война со Стасом, — улыбаюсь я.
— Это игры! Ой, да всё ты понимаешь… Руслан вот, ни за что не возьмет. Хоть у вас и мир. А Стас… Стас возьмёт даже назло Аронову. Вот у них точно перманентный замер приборов! — фыркает Крис. — Но ты, пожалуйста, не бросай меня. Я — не Аронов, буду в истерике биться открыто.
— Я стараюсь.
Мы очень с Ароновым стараемся, чтобы не пришлось. Олег максимально спокоен, вежлив, сдержан. Раньше я его таким видела только на деловых встречах. Практически ничего мне не поручает сам. Не дрочит меня за косяки, которых полно. Внутри меня хаос, и он периодически высыпается в реальность. Исправляет сам. Молча. Без грамма раздражения. И я ему очень благодарна, что он не усугубляет ситуацию. Мы негласно ищем новую комфортную дистанцию.
Надо отметить, что эта его «ровность» распространяется и на другой персонал. Он стал вдруг терпимее, чуть менее требователен и чуть более человечен, чем обычно. Идеальная версия. Не то, чтобы прежняя не была идеальной. Мне так нравилась. Но остальные очевидно выдохнули.
— Какие планы дальше?
— Такие же, как и были. Исключая кругосветное путешествие.
— Мда… Я отказываюсь комментировать. Теперь я хочу тоже просто посмотреть, как вам это удастся. А поехали завтра с нами в «Бездну»?
— Лёха переживет?
— Он сам предложил. Но, возможно, будет рычать на тебя за Аронова.
— Да пусть…
Сняв те самые итальянские бордовые сапожки, Крис закидывает ножки на подлокотник дивана. Надела она их первый раз, и я вижу, красные следы на пальчиках, сквозь прозрачные колготки. Присаживаюсь, разминая. Она с утра на каблуках.
— О, боже мой… — стонет она. — У тебя нереальные руки.
Все так говорят…
— Тебе кофе сделать?
— Да.
Выхожу к ресепшену. Там Олег и Александра у кофемашины. Она у нас теперь навороченная на несколько видов кофе, с паровой струей, все, как положено. Олег пожертвовал своей. Дома он всё равно всегда варит кофе сам, и она просто стояла у него без дела, занимая место.
Новая мне нравится больше. Она не вырубает наши предохранители, даже если ей пользуюсь я.
Объясняет Саше, как этой техникой пользоваться.
— Пальцы не подставляй, обварит, — убирает он ее руку. — У тебя два жерла включено. Видишь лампочки горят.
Забирает у меня из рук кружку Крис и ставит под второе жерло.
Саша поднимает на него глаза.
— Олег, а я пирог испекла, хочешь, я тебя угощу?
— Спасибо, Саш. Но я… мм… Я не ем, ничего такого.
— Он вкусный. Свежий. Я очень старалась. Какого — такого? — внимательно смотрит она ему в лицо.