Губки стали меньше, глаза больше и образ, в целом, более уязвим.
— И вот так еще… — обводит мне Костик кисточкой соски, в цвет губ.
Берусь за ручку двери.
— Жень! Простыня!!
А, да…
Аккуратно обматываюсь. Тоник еще не высох до конца.
Надеваю туфли, чтобы не испачкать стопы. Барин желает снимать и кисти, и стопы, и… И даже мой гладкий лобок затонирован!
Спускаюсь вместе с Анж по лестнице вниз, придерживая простыню. Каблуки стучат.
Дверь в фотопавильон открыта.
Заходим. Олег у окна, спиной к нам.
— Олег, мы готовы, — оповещает его Анж.
— Всё, Анже, езжайте. Вы мне с Костей больше не нужны.
— Уверен? — недоумевающе смотрит на меня Анж.
Обычно он по двадцать раз заставляет ее перегримировывать в процессе модель. В последнее время особенно.
— Абсолютно.
— Окей, — смывается та.
— Замкни дверь, Женя. Пожалуйста.
Вот это запоздалое пожалуйста, когда он разговаривает таким командным спокойным тоном дается ему всегда вынужденно. И мне оно тоже кажется неуместным.
Поворачиваю ключ в двери.
Разворачивается.
Встречаемся взглядами. Его — изучающий. Да. Сложночитаемый взгляд и хорошо упакованные внутрь эмоции.
Немного скованно снимаю простыню. Она падает к моим ногам. Мне немного неловко и руки сами поднимаются, прикрывая грудь.
Меня не смущает моё обнажение обычно. Но эта ситуация… Внутри все дрожит от мысли, что мы, вообще-то, может забить на любые условности, прикоснуться друг другу и снова упасть в наше море боли и блаженства. Но особенный садомазохистский кайф я испытываю от того, что мы этого не сделаем.
Мы же не сделаем?
Моя память отказывает мне в ответе на вопрос — почему?
Вспомни утро, Туманова! — пытаюсь привести я себя в чувства.
Олег поднимает объектив и делает так несколько кадров.
— На колени…
На черном угловом стенде меховая белая подстилка. Кивает мне на нее, включая прожектор.
Опускаюсь на колени, садясь попой на пяточки. Распрямляю спину, сводя лопатки, поднимаю подбородок, прогиб… Всё, как учила Крис…
Сглотнув, он чуть заметно оскаливается и снова делает пару снимков.
Присаживается передо мной, откладывая камеру в сторону.
— Шибари… — поднимает он веревку, лежащую рядом, — японское искусство эротического связывания: и эстетика, и бандаж, и стимуляция, — поясняет он хрипловатым голосом. — Я оплету тебя… хорошо?
Да… Это звучит хорошо… Какая интересная игра!
— Хорошо… — киваю я.
Зажав веревку в зубах, он крутит пальцем, требуя, чтобы я повернулась к нему спиной.
Веревка, зажатая в его легком возбуждённом оскале, превращает моё тело в кисель. Мне хочется почувствовать ее у себя во рту.
Потянувшись под его хищным взглядом, я разворачиваюсь.
Олег обхватывает петлями мои руки и сводит локти, затягивая веревку. Чувствую жар его тела. Смотрю на нас в зеркало. Охренительно нежно я выгляжу обнаженной на фоне него. На его предплечьях красиво вздуты вены. Растет твоё давление Дракон?
Мой пульс тоже бьется хаотично во все места, как очумелая бабочка!
— Я оплету твои руки… пропущу веревку у тебя под грудью… — хрипло комментирует он то, что творит со мной, — по талии… между бедер и стяну всё на горле… там будет петля…
— Петля? — потеряв голос, выдыхаю я, вздрагивая каждый раз, когда его пальцы касаются моей кожи.
— Она заставит тебя удерживать нужную позу. И растягиваться между болевым ощущением в чувствительных местах и удушением. Должна заставить, — поправляет он, — но я не буду затягивать слишком сильно. Это классическая вязка шибари. Это красиво…
Завязывая очередной узел, он обвивает меня, вынуждая прогнуться вперёд.
Его руки протягивают веревку у меня под грудью и кисти касаются нижней полусферы. Это так чертовски мало… и мою грудь требовательно тянет от желания получить чуть больше ощущений. И он дает их! И с избытком! Проходясь еще одним витком веревки по соскам.
Подавляя стон, закусываю губу.
Слышу его тихий смешок.
Какая же сволочь… — с усмешкой закатываю я глаза.
Ты же знал, что сделают со мной твои веревки! И дело ведь совсем не в обнаженке, на которую я психологически согласна. И даже не в атмосфере БДСМ… Ты знал, какие именно ты дашь мне ощущения!
Перекрестив верёвку на груди, Олег продевает её под моими руками и, сделав пару петель на спине, спускает её к талии, обязывая меня.
Рассматривает… Я физически чувствую его давящий, вызывающий эйфорию взгляд.
— Разведи ноги шире, — шепчет он, наклоняясь к моему ушку.