Сандерс машинально отметил, что звуки, издаваемые электрическим мотором, изменились, повысившись постепенно от жалобы до протеста.
Когда клетка дернулась, а затем остановилась, он не испугался, подумав, что кто-то где-то нажал на кнопку “стоп” и что вскоре этот же кто-то нажмет на кнопку “вверх”. Он терпеливо ждал.
Двигатель все еще работал, как автомобиль на холостом ходу с выжатым до пола акселератором. Сандерс нажал на кнопку “вниз”. Раздался щелчок, но изменений в звуке двигателя не последовало. Он надавил кнопку “вверх”. Еще щелчок. Лифт не двигался. Сандерс взглянул наверх. Крыши на клетке не было, и он видел вершину скалы, примерно в пятнадцати футах в стороне от него.
Дойдя до верха лестницы, Гейл дышала с трудом, и у нее ныли от напряжения мышцы ног. Она прошла еще несколько метров по тропке и удивилась, что лифт до сих пор не поднялся. Сначала она усмехнулась: Дэвид, наверное, испугался и идет теперь за ней по лестнице. Гейл вернулась к лестнице и взглянула вниз: там никого не было. От следующей мысли у нее на лбу выступил пот. Она ринулась туда, где должен был стоять лифт, и, держась за перила, наклонилась над краем скалы. У нее отлегло от сердца: клетка была на месте, по крайней мере, она не оторвалась от столба и не свалилась на дно. Сандерс, продев пальцы сквозь прутья решетки, держался за столб.
– С тобой все в порядке? – крикнула она.
– Он просто остановился.
Гейл взглянула на механизм наверху шахты. Две стальные мачты, закрепленные в бетонированных основаниях, поддерживали столб. Кроме того, там был большой металлический ящик, в котором, как она полагала, находился двигатель. Но она не видела никаких элементов управления, никаких кнопок.
– Не двигайся, – сказала она, – я пойду за помощью.
Она вбежала в холл клуба “Апельсиновая роща”, не обращая внимания на строгий плакат, запрещающий “появление в купальных костюмах и без обуви” в публичных помещениях клуба.
– Лифт застрял! – закричала она, подбегая к столу портье. – Мой муж оказался внутри клетки.
Стареющий клерк в утреннем халате, казалось, был более озабочен отсутствием одежды на Гейл, чем ее тревожным состоянием. Все, что он сказал, было “да”.
– Лифт застрял! Мой муж...
– Да, – снова повторил клерк. Он снял телефонную трубку и набрал одну цифру.
– Ну сделайте хоть что-нибудь! – воскликнула Гейл.
– Этим я и занимаюсь, мадам! – Он проговорил в трубку ехидным тоном: – Кларенс? Это произошло снова. – Повесив трубку, он повернулся к Гейл: – Помощь будет сейчас оказана.
– Что вы имеете в виду под словом “сейчас”?
– Мадам, – жестко произнес клерк, неодобрительно глядя на ее обнаженную талию, – если вас не затруднит, подождите на веранде.
Как только Гейл оказалась снаружи, она кинулась бежать и вдруг увидела Сандерса, с улыбкой на лице ожидающего ее на вершине скалы. Гейл ринулась к нему, обняла и поцеловала его.
– Я так испугалась... – сказала она. – Как ты заставил его работать?
– Заставил работать? Я вскарабкался по столбу.
– Что ты сделал?
– Вскарабкался. Ну, понимаешь, залез по столбу.
Не в силах поверить, Гейл взглянула вниз с края скалы. Лифт все еще был на том же месте, и снаряжение лежало в клетке.
– Но зачем?
– Я никогда не делал этого прежде.
Она посмотрела на него и вдруг почувствовала прилив гнева.
– Ты что, пытаешься убить себя?
– Не глупи. Это был разумный, рассчитанный риск. Я подумал, что смогу это сделать, и так и вышло.
– А если бы ты ошибся?
– Что ж, иногда надо рисковать. – Он заметил выражение ярости в ее глазах. – Ну ладно, все ведь обошлось...
Увидев, как рука Гейл движется в направлении его лица, Сандерс увернулся, и ее кулак скользнул по его темени.
– Ради бога! – сказал он, поднимая руку, чтобы предотвратить второй удар. Он обхватил Гейл, прижав ее руки к бокам, и притянул жену к себе: – Эй, никто не пострадал.
Она сперва сопротивлялась, затем успокоилась и позволила ему обнять себя.
– На кого ты пытался произвести впечатление? – спросила она.
Дэвид собрался ответить, но тут услышал шаги у себя за спиной. Он обернулся и увидел темнокожего старика со связкой ключей, тихо бормочущего что-то себе под нос.
– Что там случилось? – спросил Сандерс.
– Капризный, как ребенок. – Служитель выбрал ключ, чтобы отпереть металлический ящик.
– И часто такое случается?
Старик не ответил. Он открыл ящик, залез внутрь и щелкнул выключателем. Немедленно звук двигателя снова стал нормальным. Старик подергал еще за что-то, и после пары щелчков колеса снова пришли в движение. Через несколько секунд лифт уже был на вершине скалы. Служитель закрыл дверь, повернул ключ в замке и направился прочь.
– Эй, – окликнул его Сандерс, – что же случилось?
– Никогда нельзя сказать наверняка. Может, перегрелся, а может, наоборот, слишком остыл.
– Но он не свалится со столба, надеюсь?
– Такого еще не было. Если что-нибудь не в порядке, там, внизу, на столбе есть скобы, похожие на клешни осьминога. Нет, до сих пор он только останавливался, и если люди терпеливы, ничего не случается.
Когда старик удалился, Сандерс выгрузил их подводное снаряжение из лифта.
– Поможешь все это унести? – спросил он Гейл.
Она не сдвинулась с места и, взглянув на него, мрачно сказала:
– Никогда больше не смей делать что-либо подобное.
Глава 2
Сандерс вышел из душа, вытерся и остановился перед зеркалом в ванной. Он напряг бицепсы и мышцы грудного пресса и остался доволен видом мускулов, проступивших под кожей. Постучав себя по плоскому животу, он улыбнулся.
За его спиной открылась дверь ванной, и сквозняк принес аромат Гейл.
Она осторожно ущипнула небольшие складки плоти над его бедрами.
– Не упражняйся слишком много, – сказала она, – мне не хотелось бы, чтобы ты потерял эти прелестные ручки, за которые так удобно держаться, занимаясь любовью.
– Ни за что на свете.
Сандерс обернулся и поцеловал ее.
Они переоделись к обеду и вышли из коттеджа. Сандерс захлопнул дверь, повернул ключ в замке и дернул дверную ручку, чтобы убедиться, что замок сработал.
– Кто здесь станет красть? – спросила Гейл.
– Кто угодно. Камеры, аппараты для подводного плавания – все это дорогие вещи. Нет смысла подвергать людей искушению.
– Ну, закрывая дверь, мы все равно не защитимся от вора, ведь у горничной есть ключи.
Держась за руки, они прошли по дорожке к главному зданию клуба “Апельсиновая роща”. Прогулка напоминала путешествие по тропическому саду. Олеандр, гибискус, бугенвиллея, пуанциана и пуансеттия в полном цветении теснились по краям дорожки. Апельсины и лимоны падали с деревьев в маленьких, великолепно ухоженных рощицах. Сандерс и Гейл прошли мимо группы коттеджей, похожих на их собственный. Известняковые стены домов были окрашены в оранжевый цвет, только крыши сияли нежной белизной в лучах вечернего солнца. Гейл спросила:
– Видел ли ты когда-нибудь более чистые крыши?
– Лучше бы им всегда быть чистыми. Ведь это с них мы пьем воду.
– Что ты имеешь в виду?
– На Бермудах нет ни водных источников, ни подземных течений, ни рек – ничего. Всю воду получают из дождя. Дождевая вода стекает с крыш и накапливается в цистернах.
– Мне казалось, ты говорил, что здесь никогда не бывает дождей.
– Я сказал, что здесь никогда не бывает меньше трехсот сорока солнечных дней в году. Но дождей при этом выпадает достаточно много, даже летом. Штормы возникают внезапно, и они довольно сильны, но непродолжительны.
– Для человека, никогда не бывавшего здесь прежде, ты буквально напичкан всякими фактами.
– Читайте “Нэшнл джиогрэфик”, – провозгласил Сандерс. – Жизнь не что иное, как исследование и разгадка таинственных явлений.
– Почему ты перестал работать на “Джиогрэфик”? Мне казалось, что писать для них – просто удовольствие.
– Писать, может быть, и удовольствие, – улыбнулся Сандерс. – Делать что-нибудь – тоже. Но я не делал и не писал. Я ведь сочинял только заголовки. Легенды, как они их называют. Я пошел туда работать, потому что хотел жить среди диких обезьян, сражаться с крокодилами и нырять на места кораблекрушений, где не бывал ни один человек. Вместо этого я проводил целые дни придумывая такие, например, строки: “Калькутта: взгляд изнутри на бесчисленные миллионы индусов”. Я никогда ничего там не делал. Мне платили за сокращение того, что сочиняли другие люди.