Я медленно подхожу к нему, не торопясь, чтобы рассмотреть его. Прошло восемнадцать лет с тех пор, как я видел его в последний раз. Он превратился в мужчину. У него длинные волосы, а его одежда новая и современная, но она не черная, что не типично для него. Он выглядит здоровым несмотря на то, что все эти годы провел взаперти. Шрам на моей груди загорается сильнее, когда я приближусь к нему, и я знаю, что это только в моей голове, но машинально все равно потираю ожог. Все эмоции обрушиваются на меня, когда он поворачивает голову и его темные глаза пронзают меня. Это мой младший брат. Он пришел в этот мир без души, и я не смог его спасти. Я не мог заставить его обрести ее, и как бы я не ненавидел его за все то, что он совершил, я все еще люблю ребенка, которого держал на руках и растил, когда наша никчемная мать не могла этого делать.
Глава 19
Братья
Райан
Я чувствовал, что он рядом, наблюдает за мной. Мой старший брат наконец решил появиться. Я поворачиваюсь к нему лицом, и он смотрит на меня, как потерявшийся щенок. Он так старается заглушить эмоции, но он не может спрятать то, что внутри него, а в нем всегда была любовь. Он всегда верил, что я стою всего того, от чего он отказался, в какой-то момент даже от своей души. Пока не появилась Мелоди.
— Я вижу эту любовь в твоих глазах, брат. Она всегда была твоей слабостью, сначала со мной, а потом с Мелоди, — усмехаюсь я.
— Моя любовь — не слабость, Райан. Я ношу ее как щит. Она защищает меня от того, чтобы не стать таким, как ты.
— Таким как я? И какой же я?
— Твое наследие — это жестокость и боль, и я буду оплакивать тебя, проливая слезы, потому что, несмотря ни на что, я любил тебя.
— Ты чертов лицемер. Не думай, что я не знаю твоего прошлого, Блейк. Я знаю обо всех тех поездках, которые ты совершал, и о том, как ты возвращался домой с еще меньшей частью своей истерзанной души.
— Я убивал ради тебя, — говорит он, и мне приходится сдерживать себя, чтобы не спросить, серьезно ли он говорит.
— Ты верил, что убил моего отца ради меня. Тебе не нужно было продолжать убивать случайных людей, Блейк. Ты делал это, потому что тебе это нравилось, да и деньги никогда не бывают лишними, верно? Не сваливай свои грехи на меня, это не поможет твоей защите на суде, если тебя поймают.
— Меня никогда не поймают, Райан. В отличие от тебя, я не получал удовольствия убивая людей. Ты был безрассуден.
Я дам ему это. Я действительно стал безрассудным, удовлетворение своего демона и пульсирующая потребность взяли верх, и я поддался им, кромсая шлюх, как свежие фрукты.
— Что ты здесь делаешь, Райан?
Я прищуриваюсь, глядя на него и поднимаю руки вверх для пущего драматизма.
— О, я исправился, брат, разве ты не получил открытку? Добрый доктор исцелил меня после того, как полжизни мучил в своих кирпичных стенах.
Он проводит руками по лицу. Он выглядит усталым и похудевшим.
— Как тебе удалось заставить его отпустить тебя?
Похоже, мой старший брат наконец-то признал, что я никогда не был сломлен, и поэтому меня никогда нельзя было починить. Единственный способ вытащить меня — хитрость или подкуп, поэтому в каком-то смысле он прав. Я обманул докторов, заставив их поверить, что они вылечили больного пациента.
— Ты выглядишь усталым, брат, плохо спишь?
— Я сплю просто отлично.
— А как насчет Мелоди? Она хорошо спит?
Удар его кулака о мой нос заставляет его треснуть, и на нас обоих брызжет кровь.
— Не произноси ее имя, — предупреждает он.
Я стираю кровь, украшающую мои губы, и втягиваю палец в рот, вытаскивая его с хлопком.
— Ты знаешь, что насилие только возбуждает меня, Блейк, — ухмыляюсь ему. Он на взводе, и едва способен сдерживать свою ярость. Я поднимаю руки вверх, показывая, что сдаюсь. — Прости меня, ладно? Это было низко с моей стороны. Я не имел права спрашивать. Я даже не знаю, общаетесь ли вы с ней до сих пор или нет. Я думаю, она не смогла уйти достаточно далеко от нашего безумия.
Я действительно имею право спрашивать, она была моей первой и всегда будет принадлежать мне, как и он, и как Цереус.
— Что ты делаешь здесь, в клубе, Райан?
Я смотрю на клуб и пожимаю плечами.
— Один из моих сумасшедших друзей работает здесь. Иронично, я знаю, — ухмыляюсь я. — Я просто ждал ее.
— Ты здесь уже больше трех часов.
Он раздражает меня и, очевидно, следит за мной, или кто-то делает это за него, что является проблемой, так как я провожу время с Цереус.
— Разве нет какого-то закона против слежения и преследования людей, которые ни черта не нарушали закон? — спрашиваю я.
— Не нарушали закон? Это шутка?
— Я не нарушил ни одного закона, который не пересек бы ты сам, Блейк. — Я показываю на свой сломанный нос, затем на камеру на стене здания, возле которого мы стоим. — Твое недавнее преступление — нападение.
— Я не знаю, почему или как тебя выпустили, Райан, но брат ты или нет, если ты поддашься тем желаниям, которые, я знаю, все еще в тебе, я убью тебя. Неважно, поймают меня и посадят за это или нет, я клянусь тебе, что убью тебя сам, прежде чем позволю тебе причинить еще больше вреда. Может, у тебя и нет совести, но она есть у меня, и она гложет меня за то, что ты сделал с родителями Мэл, только чтобы увидеть, как она ломается.