— Что? Он умер?
— Да. — Она оживлена, использует руки, чтобы передать свои горе и шок.
— Цереус, я вчера немного напился и трахнул соседку. Понятия не имею, о чем ты говоришь.
Она вздрагивает, когда я говорю «трахнул», и смотрит на дверь.
— Мерзость, Райан. Мне не нужно этого знать. — Она почти никогда не использует мое имя, и мне нравится слышать как она произносит его. — Где твой телефон?
Я оглядываю беспорядок, нахожу свои джинсы, достаю из кармана телефон и протягиваю ей. Я занят тем, что одеваюсь.
— Боже мой!
Я поворачиваюсь и вижу, что Цереус смотрит на мой телефон. Она протягивает его, и там оказывается ее фотография в платье из торгового центра, которую мне прислала Стейси.
— Ты Шон Стейси? О Боже.
Я подхожу и беру телефон из ее рук.
— Я хотел узнать о тебе, и не был уверен, буду ли общаться с тобой. Я не хотел переносить на тебя свою дерьмовую жизнь, а ты — это все, кто у меня есть из семьи. Я просто хотел узнать тебя любым способом, — заявляю я, опустив веки и нахмурив брови.
— Тогда почему ты начал общаться со мной?
— Потому что как же иначе? Ты невероятна. Мне нужно было быть с тобой.
— Это ужасно, Райан, то, что ты с ней сделал.
— Я ничего с ней не делал. Она все неправильно поняла. Не было ничего романтического или сексуального, это был просто разговор, чтобы узнать о тебе. Она стала вести себя странно, писала мне всякие навязчивые девчачьи штучки, и я понял, что пора ее отшить и игнорировать. Прости. Я знаю, что она твоя подруга.
Она подняла руку, чтобы остановить меня.
— Все в порядке, я просто не люблю секреты и ложь, хорошо?
Это прискорбно, но, похоже, мои доводы подействовали. Я протягиваю свой телефон.
— Так вот зачем тебе понадобился мой телефон? Чтобы порыться в нем?
Она забирает телефон, возится с ним и открывает Facebook. Она вбивает свое имя и просматривает профиль.
— Это у всех на слуху. Говорят, его чем-то забили до смерти. Несколько человек упомянули, что это был старый камень, который он хранит на столе, из поездки к какому-то вулкану. Кто и зачем это сделал?
Воспоминания о моем первом убийстве прокручиваются в голове, как видеофильм. Неужели я убил этого учителя? Я пытаюсь вспомнить вчерашний вечер и все время натыкаюсь на кирпичную стену.
— Мне нужно вернуться домой. Мама будет в бешенстве, а папа наказал меня вчера за позднее возвращение, так что я не увижу тебя до выходных.
Я хватаю ее за руку, прежде чем она успевает выскочить.
— Ты опоздала домой? Неужели свидание прошло так хорошо?
Она вырывает руку и смотрит на меня.
— Вообще-то все было отлично. Он очень обаятельный. В этом смысле он напоминает мне тебя.
Меня? Она считает меня очаровательным? Когда я бываю рядом с ней, никогда не претворяюсь никем другим, кроме себя. Я использую обаяние, чтобы манипулировать людьми. Это все маска, но не с ней.
— Значит, он не говорил о твоей маме весь вечер? — нахально спрашиваю я.
Ее глаза увеличиваются, а затем она разражается смехом.
— Это безумие, что я на самом деле злилась на маму за это? Он говорил о ней весь вечер. Она вдохновляет его быть таким успешным и придерживаться реальных новостей, реальных историй. Бла-бла. В итоге меня спасла Стейси.
— Как это?
— Ее отец бывает немного груб с ней, когда читает ей лекции о деньгах, которые он тратит на ее частное образование, а она этого не ценит и все такое. Он полный извращенец, когда дело касается ее друзей, но он никогда не причинит ей вреда, хотя она драматизирует. Они поссорились, и он немного нагрубил, оставив небольшой красный след на ее руках. Она позвонила мне в истерике.
***
Цереус ушла домой, а я остался стоять в пустой квартире, пытаясь вспомнить события прошлой ночи. Мне нужно поговорить с соседкой. Я открываю входную дверь и сталкиваюсь лицом к лицу с Блейком.
Он показывает свой значок и просит войти. Я бы рассмеялся, если бы не был зол на себя. Если я убил эту чертову дрянь и вернусь за это в ад, я хочу хотя бы помнить, что сделал это.
— Милое местечко, — говорит он, и за ним входит еще один парень. Я узнаю его, но его имя ускользает.
— Как ты меня нашел?
— Это моя работа — знать, где ты находишься, Райан. Ты куда-то собирался? — Он жестом показывает на входную дверь.
— Я как раз собирался купить зубную нить.
— Ты всегда следил за гигиеной зубов. Всегда тщательно выбирал зубную нить. Я просто пользуюсь зубной пастой и ополаскивателем для рта или тем, что есть в ванной. А ты, Донован?
— Все делают одно и то же. Моя жена покупает Colgate, — отвечает Донован.
Я понятия не имею, что он задумал, но знаю, что такая тактика используется для того, чтобы либо расстроить допрашиваемого подозреваемого, либо привить ему ложное чувство безопасности.
— Знаете, Colgate на аргентинском языке переводится как «иди и повесься», — говорю я и усмехаюсь. — Может быть, твоя жена на что-то намекает?
— А ты знаешь, что в некоторых штатах убийц, приговоренных к смертной казни, все еще вешают? — огрызается он.
— Что ты здесь делаешь, брат? — спрашиваю я, возвращая свое внимание к Блейку.
— Где ты был прошлой ночью между девятью вечера и часом ночи?
— Хочешь сказать, что не следил за мной? Я был здесь.
— Кто-нибудь может это подтвердить? — Он практически рычит. Учитывая, что это школа Цереус, он, должно быть, думает, что я следил за ней и убил этого учителя, чтобы дать ему знать об этом. Так вот что я сделал?
— Моя соседка, — говорю я ему и думаю, прикроет ли она меня, если я успею добраться до нее раньше Блейка.
— Она сейчас дома?