Вдали, в темноте, он снова увидел зелёное свечение. Тысячи кинжалов вонзились в его разум, и он не мог сопротивляться. В тени вспыхнул силуэт, и напряжение в его голове усилилось. Марх впал в безумие, почувствовал себя загнанным в угол зверем, добычей. Повсюду ему мерещились монстры и странные существа. Он взял кинжал и был готов перерезать себе горло, но его руку схватили.
«Твои силы ещё нужны. Твоя жизнь бессмысленна, но не твоя смерть».
Марх попытался закричать, но не смог. В отчаянии он вонзил кинжал несколько раз в чудище. С каждым ударом ему становилось всё страшнее. Он чувствовал, будто кинжал вонзается в сухую и рыхлую кору дерева. Но его руку точно сжимали пальцы человека. По крайней мере, они были похожи на человеческие.
На столе, освещаемом пламенем свечи, стоял великолепный бокал, украшенный серебряной чашей, которую держала в когтях хищная птица. Вино было доставлено из самого Куолдвига в честь этого знаменательного события — обряда, посвящающего Ирингура в «Белые Клювы».
Тринадцать лет Ирингур верой и правдой служил своему народу, и вот теперь он стал Белым Клювом Рас’зака — воином, которому сам Марх, один из самых выдающихся и бесстрашных Хронов, вручил это почетное звание.
Марх, известный как Красный Клюв, прославился своими подвигами: говорят, что он в одиночку сумел противостоять целой деревне и одолел целую секту эфреметов, не получив ни царапины. Многие шепчутся, что Марх, возможно, станет будущим Золотым Клювом. А сколько за это время сделал сам Ирингур! Сколько жизней было спасено, сколько душ очищено! Стал ли мир лучше благодаря его вкладу?
«Хм… По крайней мере, для меня он стал лучше!» — с этими словами гладковыбритый мужчина сделал глоток вина, и его лицо озарилось от удовольствия. Откинувшись на спинку кресла, Ирингур погрузился в мечты о своем будущем поместье, о слугах, готовых выполнить любой его приказ, и о женщинах… При мысли о них Ирингур почувствовал, как его охватывает возбуждение, и сделал еще один глоток, наслаждаясь терпким вкусом напитка, который приятно щекотал язык.
С наслаждением вдыхая аромат пяти сортов винограда, Ирингур сделал глоток и, смакуя, выпил его. На столе лежал медальон в виде птичьей головы, аккуратно упакованный в фиолетовую коробку. Никто не носил клюв постоянно, но статус нужно было как-то подтверждать. Хрон вернулся к своим делам: заполнению документов, касающихся расходов, закупок и списка спасенных душ эфреметов. Сегодня ему улыбнулась удача: ставка сыграла, и выпал счастливый камешек.
Внезапно раздался громкий звук, словно что-то ударилось о крышу. Ирингур с тревогой посмотрел на деревянный потолок, ожидая услышать шаги. Может быть, кто-то был на крыше? Но больше ничего не нарушило тишину. Когда он начал пересчитывать выигранные деньги, его слух внезапно перестал улавливать звон монет. Ирингур в недоумении посмотрел на свои руки, не понимая, что происходит. Он раскрыл рот и прокричал: «Во славу Рас’зака!», но не услышал собственного голоса. Тогда он начал кричать громче, но ничего не изменилось. Лишь вибрации в горле подтверждали, что происходящее не является иллюзией
В этот момент в окно влетело чёрное пятно, разбив стекло. Ирингур вскочил и схватился за кинжал, лежащий под столом. Медленно подойдя к тени на полу, он увидел птицу. Она, казалось, была мертва, но едва шевелила своими чёрными крыльями. Это был ворон. Комнату залил яркий зелёный свет, и через мгновение слух вернулся к Ирингуру. Это произошло настолько внезапно, что оглушительный гром, раздавшийся вслед за этим, заставил усомниться в реальности происходящего. Весь замок содрогнулся, чернильница перевернулась, и чернила запачкали исписанные бумаги. Со стола упала свеча, и если бы не факел на стене, Ирингур оказался бы в полной темноте. Он выругался и раздражённо начал перебирать бумаги, оценивая, сколько придётся переписать. Стараясь не думать о своих ушах, которые подвели его, Ирингур с недоверием посмотрел на упавший под стол кувшин. По каменному полу разлилось драгоценное вино с обломками глины. Ирингур засомневался, не отравлен ли он, и не галлюцинация ли всё происходящее.
В Голове послышался шепот…
— Твою мать! — нервно зарычал от гнева и страха, проведя дрожащими руками по волосам и лицу.
«Что это, Хагна побери, было? Кто может посметь напасть на Хронов? Еще и вино такое пропало!» — подумал Ирингур.
Хрон, шагая по осколкам битого стекла, подошёл к разбитому окну. Как только его одежда коснулась света фиолетовой луны, храм снова содрогнулся. Ирингур, ухватившись за подоконник, чтобы не упасть, услышал крики и ржание коней.