Бродячая собака без имени и даже самому себе неизвестной породы никогда не видела своего отражения и не осознавала себя и свои шрамы на теле. На его теле были оторванные кровавые клочки шерсти и откушенное ухо. Боль стала такой привычной, что собака думала, что это нормально. Она мечтала о том, чтобы её гладили, чтобы она знала, что раз в день или, может быть, через день, но она обязательно получит еды. И хозяин её погладит. И хозяйка. Главное, чтобы дети были не такими, как те, к которым привыкла собака.
Бродячая собака была готова защищать всю семью, свою стаю. Она хотела, чтобы никто её не гонял и не кидал в неё эти круглые твёрдые больные предметы.
— Говр! Закрой дверь! — прокричала из дома хозяйка. Какой приятный голос. Пёс был бы рад такой хозяйке.
И тут он поднял голову. Резко. Но почему? Запах… Что это за запах? Это первое, что она учуяла, а не громкий хруст снега под приближающимися сапогами. Собака подняла голову и увидела человека. Странного человека. От него пахло иначе, и совершенно не пахло едой. Пёс никогда такого не встречал. Обычно каждый человек пахнет едой, даже если долго не ел. Иногда даже запах от сапог, перемешанный с навозом. Но этот человек не пах так.
Это был призрак или другое животное? Если перевести запах как образ, то собака видела, как к нему приближался кусочек леса: пахло листвой, дождём, землёй и деревьями. Этот человек — дух леса?
Но пёс не чувствовал опасности. Даже не зарычал. Человек просто стоял и смотрел на тот же дом, где жила семья и собака. Затем он опустил свой взор на собаку. Пёс не мог различить черты лица, он видел только зелёные глаза. Опасности снова не ощущалось. Это странное существо положило руку на грязную шерстяную голову и начало гладить. Бродячая собака начала вилять хвостом. Не найдётся слов, чтобы описать всю ощутимую радость. Вдруг по всему телу пробежала дрожь, вся шерсть встала дыбом. Пёс никогда такого не ощущал. Как ни странно, тело больше не болело. Как можно не болеть всё тело? Собака от радости стала игриво гавкать и бегать вокруг духа леса. А странное существо всё смотрело на дом. Оно странно взмахнуло руками и удалилось. Обе собаки ощутили странные вибрации и начали выть.
Посланник посмотрел на свою руку: старый шрам уже почти не виден.
Глава 12
По заслугам
Горро мысленно вернулся в свою комнату, где его ждала мягкая кровать и чистое постельное бельё — его самое любимое место в доме. Здесь он ощущал себя в полной безопасности, в окружении тепла и уюта. Ему казалось, что на стене мерцает тень от свечи.
Внезапно перед его глазами предстало лицо отца, широко раскрыв глаза. Оно было необычным, изменённым и лишённым каких-либо эмоций. Это лицо не было родным, не казалось живым. Слегка освещённое светом свечи, оно исчезло.
Внезапно отец снова появился, на этот раз уже полностью. Он крепко схватил Горро за руку и начал куда-то тащить. Уютные деревянные стены родного дома сменились на мрачные и холодные каменные.
Горро хотел закричать, но не мог произнести ни звука. Он пытался встать, но не мог пошевелиться — руки и ноги словно исчезли, хотя он их чувствовал. Паника и тревога охватили его. Непонимание происходящего сводило его с ума. Отец тащил его из безопасного места в кошмар, и Горро был не в силах сопротивляться. Из всего ужаса у мальчика был лишь один вопрос:
«За что, отец?»—вместе с чувством безысходности и обреченности, Горро ощутил непонятную печаль.
Когда он снова задал этот вопрос, отец отпустил его руку и остановился. Горро не мог прийти в себя от удивления. Он лишь смотрел на стену, на тень от свечи и на тень от отца, которая, казалось, начала меняться в размерах и форме. Из тени послышался изменённый голос:
«НИКОМУ НЕ ВЕРЬ. НИКОМУ», — произнёс он с лёгкой досадой, словно сказал это без особого желания. В его голосе не было предостережения, он звучал лишь очень устало. Как бы Горро ни старался, он не смог услышать в этом голосе своего отца. Он лишь знал, что это был именно его голос.
Горро проснулся и увидел на небе яркий источник белого света. Дул холодный ветер, и он весь замёрз. Небо пересекали непонятные прутья, сквозь которые проникал неровный и прерывистый луч раскрытого глаза Лэнноса.
Вместе со зрением вернулось и ощущение тела. Руки и лицо жгло огнём. Нагнетающая боль словно сверлила его до самых костей. Горро замёрз и хотел ощупать одеяло ногами, но не сразу понял, где находится. Несмотря на мороз, от осознания безвозвратности реальности его бросило в жар. Он чувствовал, как его желудок бунтует и требует выхода, словно в панике.