Несмотря на весь свой опыт, то, что она увидела, шокировало её: вместо носа были чёрные щели, а сквозь щёки виднелись белоснежные коренные зубы… Хевермин ахнула и закрыла глаза, отвернув голову в сторону, не способная смотреть на это изуродованное лицо. Это было просто ужасно.
Ей было очень сложно пересилить себя: во-первых, чтобы ещё раз дотронуться до грязной, гнойной ткани, а во-вторых, чтобы снова посмотреть на это изуродованное лицо. Возможно ли, что это было сделано заслуженно? И она держит у себя дома опасного человека?
Юноша был очень слаб и не реагировал на боль. Хевермин пришлось взять нож и с трудом, преодолевая брезгливость, сдирать ткань с его лица, стараясь не повредить кожу.
Особенно сильно была повреждена правая щека, а губы отсутствовали вовсе. Хевермин с отвращением отбросила куски ткани, в которых ещё оставались частицы плоти. В коже она заметила кусочки металла или стекла, словно вплавленные в лицо. От них тоже нужно было избавиться.
Сквозь приоткрытый рот она увидела, что язык, внутренняя часть рта и, возможно, горло также повреждены.
Лоис, конечно, могла положить мальчика в свою комнату и на свою кровать, но была слишком чистоплотной. Ее совесть боролась с ее любовью к чистоте, или не любовью к нечистоте.
Решила не писать об этом. Во-первых, её мысли были гораздо быстрее, чем скорость письма, ведь она всегда делала это не спеша, чтобы каждая буква была ровной и красивой. Во-вторых, несмотря на свой богатый опыт в письме, чувствовала, что не сможет передать свои эмоции на бумагу.
Хевермин никогда не любила гостей и старалась избегать общения и любых контактов с внешним миром, кроме тех, которые приносили ей серебро и необходимые ингредиенты. Но этот мальчик каким-то чудом оказался совсем рядом.
Закрыв глаза, она сделала глоток чая, глубоко вдохнула и постаралась забыть о том, как тяжело было ему, и о своих переживаниях, которые женщина испытала за такой короткий срок. Её раздражало и пугало не знание как поступить лучше, несмотря на свои обширные знания.
На следующий день состояние больного значительно ухудшилось. Хевермин понимала, что его жизнь, вероятно, продлится ещё максимум два дня, а возможно, и всего несколько часов. Он сильно побледнел, дыхание стало прерывистым и хриплым, а зрачки не реагировали на свет. Хевермин знала, что существует лекарство, которое, возможно, сможет помочь, но не была уверена выдержит ли пациент приготовленный отвар.
Это растение называют «Сиртэ Игнам», что переводиться как сердце Агнам, Хевермин нашла его абсолютно случайно, когда была еще совсем маленькой и играла с подругами. Девочка была поражена красотой цветка, когда увидела впервые: красно фиолетовые листья с оранжево-красной сердцевиной, действительно напоминал сердце. Этот цветок стал stimulus заняться алхимией и стать травницей.
После долгих лет изучений на востоке, в стране Арэилии, в южном болоте, если судить от города Маркгар, она нашла отшельника, а может это он нашёл её.
В небольшом доме жил некий старый алхимик, который научил Хевермин изготовлению эликсиров и снадобий, разного уровня и сложности. Его звали ар Гакир, он был настолько же умён, насколько и брезгливым брюзгой. Будучи человеком циничным, он не верил ни в богов, ни в королей, а лишь в свой труд и алхимию. Больше всего, он не любил глупцов:
— Как они живут существованием? Настолько невежественно, что если ты его таким назовешь, то он даже не поймет, что его только что оскорбили. Глупые! Кретинские идиоты. Только и думают о размножении и пиве. Ты Хевермин, никогда не иди за такой толпой. Правда! Вот единственное твое оружие. Запомни хорошенько. Неважно, кто тебе это скажет и что. Главное, чтобы были доказательства. Это касается даже меня. Если я тебе говорю, что это красный, ты имеешь право усомниться в моих словах. Всегда думай своей головой. Если тысячи с тобой не согласятся, то очень может быть, это неправильная тысяча. Нет доказательств — нет веры. Пока Магна сам не явится ко мне… И то! Даже тогда я попрошу, нет! Потребую от него доказательств. И пока я не буду уверен на все сто, я в него не поверю. Да разрази меня Гром прямо сейчас, если я не прав! А! Магна! Давай же! — Без страха и сомнений говорил Ар Гакир.
Ученый избрал уединение, чтобы достичь совершенства в своем деле. Он искренне считал, что его не интересует внешний мир с его страданиями и болезнями. Однажды ему приснился сон, который он не смог вспомнить, но ощущение, что он должен передать свои знания, прочно засело в его сознании.