— Осталось только одна маска. На одного.
— А что с Эфритом? —поинтересовался Коул.
— Не хватает кузнецов. С каждым днём добывать эфирит становится всё сложнее. Сейчас уже невозможно найти чистый эфирит, его привозят с примесями. А количество нежити и эфреметов растёт. Один на один и получаешь четыре.
Колу и Цир посмотрели друг на друга. Цир нарушил неловкость первым.
— Слушай Коул, никто не хочет обидеть никого. Предлагаю поделить одного на двоих. По-моему справедливо?
Цир молчал, лишь его губы едва заметно двигались. Он отвел взгляд и хотел будто раздвинуть руки, мол ну так уж и быть. Казначей даже не успел испугаться, когда Цир вытащил кинжал и напал на Коула. Но Коул, похоже, был готов к этому, и кинжал уже находился в его руке. Цир закатил глаза и в ужасе заморгал, не понимая, как кинжал оказался в его подбородке по самую рукоять. Грузное тело слабо скатилось на пол. Коул достал кинжал и вытер о Цира.
— Казначей?
— Ддд…да?
— Подтверди, что он напал первым. Дурак. Зачем ты это сделал? На что ты надеялся? —уже начал кричать Коул.
Цир, лежащий на каменном полу в луже крови, ещё подавал признаки жизни.
— Да дарон. Не волнуйтесь. Ва…Вот ваши деньги. Пленника можете отпустить. Наверное?
— Мне нет до него дела. Доброй ночи.
— И вам! —любезно ответил казначей. Затем взял колокольчик и начал звонить. прибежал лакей.
— Уберите здесь всё и сообщите в чистилище, что одного человека нужно отпустить. Ах да, ещё кое-что! Вот, возьми. Передайте тем, кто был с ним… Хм… Как же его зовут? Кажется, Цир. Прокричи его имя и найди тех, кто был с ним, и передай им это. Всё, ступае. Бумагу в первую очередь. Хотя убраться тоже не помешает. Ладно, беги и передайте бумагу, а я позову другого человека, чтобы убрать труп. — Казначей передал монеты за труп и документально подтвердил невиновность Коула в потасовке.
Горро стоял привязанный рядом с пятью своими товарищами по несчастью и с одной девушкой. Все они были сильно истощены и дрожали от слабости. Он и сам ощущал, как от голода у него трясутся руки. Жажда была невыносимой.
Начался дождь, и капли воды, хоть и в небольшом количестве, стекали по лицу в рот и нос. К ним подошли четверо вооружённых людей и начали развязывать им шеи, но не руки.
— В шеренгу! — скомандовал самый крупный солдат с большим животом. Остальные подчинились, выстроившись в ряд, при этом не упуская возможности толкнуть, пнуть или ударить кого-то из них.
— Магна к вам благосклонен! И Рас’зак сказал. Одного велено отпустить. Тут уж сами решайте. Вот медяк. За него можно даже купить похлебку. Кто взял тот и домой потопает. —и он бросил ее в грязь.
Все, как заворожённые, следили за тем, как монета падает в небольшую лужу у ног толстяка. Мгновение нерешительности — и все упали к его ногам. Все, кроме Горро. Он остался стоять и наблюдать, как обессиленные люди, которых называют нежитью, борются за свою свободу, не жалея сил. Как молодой парень, у которого осталось всего несколько зубов, кусает девушку за плечо. Как старик слабой рукой бьёт по голове мужчину без верхней одежды. Толстяк хмыкнул и усмехнулся. Это было отвратительно.
— Что это у тебя на морде? Не могу разглядеть? —подвинув факел ближе он вскрикнул.
— Мать твою! Магна! Что за чертовщина! Кто это с тобой так? Что это вообще?
— Мерзость какая—прошептал один из солдат.
— Похоже тебе это пойдёт на пользу—расхохотался толстяк и засмеялись все остальные, пока пленники дрались в грязи.
Коул наблюдал за происходящим издалека вместо прибежавшим лакеем. Он сразу понял, что это игра с монетой. Однако его внимание привлекло то, что один из пленников не последовал за остальными в грязь. Таких людей, способных устоять перед соблазном, он никогда раньше не встречал. Если бы у него был выбор, Коул с радостью освободил бы именно этого человека.
После этого он обратился к лакею, который вместе с ним направился к друзьям Цира. Коул был уверен, что никто не станет ему мстить. Уже больше года он зарабатывал себе на жизнь охотой на нежить, и все знали о связанных с этим опасностях. Однако поступок Цира был глупой и бессмысленной выходкой. И друзья Цира должны были это понять.
Внезапно раздался крик. Один из пленников, ударив локтем другого, завладел монетой. Он протянул её смотрителю и жадно уставился на неё, его руки тряслись от возбуждения. Колу не мог видеть его лица, но чувствовал, с каким взглядом он смотрит на толстяка, моля о пощаде и милости. Все замерли в ожидании.
В этот момент девушка с криком бросилась к воротам. Она с трудом поднялась на ноги и побежала, с трудом передвигая их. Один из солдат обнажил свой меч и встал на её пути. Не раздумывая, она бросилась на меч и пронзила себя.