Конвенцию, одобренную на этой встрече, подписали только семь государств: Бельгия, Великобритания, Франция, Дания, Испания, Норвегия и Нидерланды – и у каждого из них были оговорки по отдельным статьям. Более того, только первые два государства ратифицировали Конвенцию до начала войны в сентябре 1939 года. Датское правительство не ратифицировало Конвенцию до окончания Второй мировой войны. Как полагает Ханс Уве Петерсен, «причины кроются в развитии вопроса о беженцах в последующий период, с одной стороны, и в позиции Норвегии и Швеции – с другой». Дания обычно брала за точку отсчета другие скандинавские страны и не хотела рисковать, идя на уступки в отношении беженцев, если правительства других стран могли занять более жесткую позицию.
Государства, подписавшие Конвенцию 1938 года, сделали несколько оговорок в отношении положений, касающихся труда и равного обращения с беженцами и иностранцами, прежде всего потому, что образование и другие права обычно предоставлялись иностранцам на основе взаимности. Кроме того, Нидерланды отказались подписать пункт, ограничивающий высылку беженцев в Германию. Великобритания же заявила, что определение «общественного порядка», которое может быть использовано в качестве причины для высылки беженца, включает «вопросы, связанные с преступностью и моралью». Конвенция вступила в силу 27 октября 1938 года. По дополнительным соглашениям условия Временных соглашений 1936 года и Конвенции 1938 года были распространены на беженцев из Австрии, а 17 января 1939 года – на беженцев из районов, уступленных Чехословакией Германии (Судеты). Различные оговорки, а также неконкретные формулировки некоторых пунктов оставляли национальным иммиграционным властям множество лазеек для обхода соглашений. Их реализация в каждой стране во многом зависела от восприятия иммиграции обществом.
В определенном смысле Временное соглашение и Конвенцию 1938 года можно рассматривать как попытку заинтересованных правительств справиться со взлетами и падениями общественного мнения о беженцах и сохранить суверенитет в области политики в отношении беженцев. Оба международных соглашения определяли, кто должен считаться «беженцами из Германии», а также их права. Это включало в себя ограничение того, кому эти права должны быть предоставлены, и четкий сигнал о том, что эти уступки не будут сделаны для будущих беженцев, прибывающих из Германии или других стран. Таким образом, участвовавшие в соглашении правительства надеялись отпугнуть не только самих беженцев, но и правительства рейха и других антисемитских государств, которые стремились изгнать еврейские меньшинства. Однако соглашения не смогли стать достаточно сильным сигналом, поскольку было слишком очевидно, что государства, участвовавшие в них, проявляли некоторую непоследовательность. Таким образом, условия соглашений оказали гораздо большее влияние на беженцев, чем на германские власти.
Основной целью соглашений была стабилизация ситуации с эмигрантами путем сдерживания будущих беженцев и повышение шансов на интеграцию тех, кто уже находится в стране убежища, а также укрепление инструментов государств по «защите» от предполагаемых «фальшивых беженцев». В некоторых государствах это должно было быть достигнуто путем интеграции добровольных организаций в процедуры, используемые для проведения различия между «настоящими» беженцами, заслуживающими убежища, и теми, кто прибыл по «чисто личным причинам». Оценивая Конвенцию 1938 года, Тартаковер и Гроссманн писали в 1944 году: