Компромиссные предложения были более приемлемыми, тем более что они подразумевали, что данные пары должны были получить вид на жительство до свадьбы, чтобы быть признанными политическими беженцами. Поскольку вопрос о равенстве жертв Нюрнбергских законов и политических беженцев был поднят потому, что еврейские беженцы испытывали серьезные трудности с получением вида на жительство, и учитывая, что подобные браки были фактически запрещены недавним циркуляром Министерства, выбранная формулировка была довольно странной. Однако она показывает, что организации по оказанию помощи не пришли к единому мнению относительно того, следует ли предоставлять нарушителям Нюрнбергских законов статус политических беженцев. Второе предложение, касающееся пар, состоящих в длительных отношениях, не вызвало у министерства никаких проблем. Как заявил один из чиновников, трудности с сохранением таких отношений в Германии означают, что подобных случаев будет немного. В итоге министерство, что очень характерно, решило не брать на себя никаких общих обязательств. Каждый случай должен рассматриваться по существу.
Йоханнес Ф. («ариец») и Августа Е. (еврейка) подпадали под условия второй рекомендации. Они жили вместе с 1929 года, и у них было двое детей, что подтверждает этот факт. Причина, по которой они не поженились, заключалась в том, что жена Йоханнеса Ф. не давала согласия на развод. Летом 1938 года на их отношения обратили внимание немецкие власти, и Йоханнес Ф. получил повестку о явке в Германский рабочий фронт (так в оригинальном тексте книги. Возможно, речь идет о каком-то трудоустройстве или переводе, однако надо учитывать, что нарушителей Нюрнбергских законов обычно вызывали не в «профсоюз», а в гестапо. Впрочем, возможно, Йоханнес Ф. был каким-то функционером DAF, и руководство хотело получить от него объяснения, прежде чем передать дело в тайную полицию. – Примеч. ред.). В тот же день семья нелегально пересекла датскую границу. Поскольку Йоханнес Ф. был бывшим членом социал-демократической партии, он немедленно связался с социал-демократическим комитетом помощи в Копенгагене и попросил признать его политическим беженцем, но получил отказ, поскольку комитет не признавал нарушение Нюрнбергских законов основанием для предоставления убежища! Тогда Йоханнес Ф. обратился в комитет помощи неарийским христианам, но там ему сказали, что не смогут помочь семье, если они не получат вид на жительство. Визит в еврейский комитет оказался не лучше, поскольку Йоханнес Ф. был язычником. После этих неутешительных известий семье удалось въехать в Швецию, но они была немедленно возвращены в Данию и задержаны полицией по делам иностранцев. Во время допроса в полиции Йоханнес Ф. попросил разрешить ему подать заявление на получение предварительного вида на жительство, пока он и его семья не найдут способ эмигрировать в Южную Америку. Он самым решительным образом заявил, что не вернется в Германию живым. Без каких-либо средств, без помощи или поддержки со стороны комитета по делам беженцев судьба семьи была быстро решена. Менее чем через две недели после пересечения границы их отправили обратно в Германию.
Несмотря на циркуляр Министерства юстиции, несколько беженцев, названных «осквернителями расы», получили разрешение на проживание в Дании, чтобы иметь возможность заключить там брак, так как их иммиграция была обусловлена браком. В ноябре 1938 года одна пара подала в министерство заявление о заключении брака. Симон Б. (еврей) и Гретхен Х. (без обозначения вероисповедания) познакомились в 1930 году, а в 1933 году обручились. Они планировали пожениться вскоре после этого, но из-за смерти в семье свадьба была отложена. Они продолжили отношения после Нюрнбергских законов, но в 1936 году были арестованы и обвинены в «осквернении расы». Гретхен Х. провела в тюрьме всего три дня, а Симон Б. – два месяца. Во время суда им обоим пришлось поклясться, что они не вступали в половую связь с момента введения расовых законов, поэтому их оправдали. Через несколько месяцев их снова арестовали, но отпустили через три дня из-за отсутствия доказательств. В ноябре 1936 года пару арестовали в третий раз. Для освобождения им пришлось подписать заявления о разрыве отношений. После освобождения Гретхен уехала в Нидерланды. Симон Б. остался в Германии, но несколько раз навещал ее. Его постоянно преследовало гестапо и снова и снова допрашивало. В августе 1938 года его в очередной раз вызвали на допрос. В связи с многочисленными арестами евреев в то время он решил покинуть свой дом и попросил убежища в Бремене. Когда ему сообщили, что гестаповцы приходили к нему домой, чтобы арестовать его, он решил бежать из Германии и присоединиться к Гретхен в Нидерландах. Поскольку он был евреем и не имел при себе приглашения от голландских граждан, ему было отказано во въезде. Тогда он попробовал въехать в Данию, и 12 августа 1938 года ему удалось пройти пограничный контроль. Десять дней спустя Гретхен последовала за ним, и была подана просьба о предоставлении временного убежища. Датско-еврейский комитет по оказанию помощи и комитеты по сотрудничеству считали, что из-за истории преследований пара должна быть признана беженцами. Однако в беседе с представителями полиции по делам иностранцев представители комитетов подчеркнули, что их следует держать в неведении, чтобы они не пытались поселиться в Дании. Временная защита была признана достаточной, чтобы Еврейский комитет мог помочь им в поисках страны для окончательного поселения.