— С завтрашнего дня я буду буквально ящиками раздавать всем жителям консервы. У многих из них уже сроки хранения подходят, надо склады освобождать, а то потом выкидывать придется. Понимаю, многим они за зиму надоели, но что делать?
— Выдавай, можешь на Полигон заслать побольше, скоро там народу прибавится.
— Вот как? Это хорошо, запишу. Еще одна проблема, что будем делать с одеждой?
— А что там не так? — удивился Михаил — Вон, сколько ее завезли.
— Завезли, это хорошо, но ей тоже со временем придет свой срок. И дети растут, и взрослые полнеют, и нательное белье недолговечно. На сколько лет у нас тех же трусов и лифчиков хватит?
— Не знаю, как-то не думал.
— А вот надо уже начинать думать. Пора ткань завозить, и самим шить.
— Вроде как в Орше есть пошивочный цех, надо будет связаться с ними. И ты права, об одежде надо уже сейчас начинать думать.
— В Оршу я съезжу, и насколько помню, твой друг Тозик что-то там с льнозаводом затевал?
— Было такое, надо научников еще подключить. Пусть этой проблемой займутся, а потом на совет вынести. Ружников у нас хотел лен выращивать, опять же овцы будут, шерсть. И обработку кожи необходимо начинать, обувь шить. И еще, какие заготовки для этого дела поискать. В общем, будем подумать.
— Тогда научникам еще дай задание на производство моющих веществ. У всяческих порошков и шампуней срок действия скоро выйдет, мыла то нам надолго хватит, а вот с остальным возникнут проблемы.
— А они уже думают, Оля. Маша Шаповалова как закончит со спиртозаводом возиться, так и сразу наладит мини-производство жидкого моющего средства для стиральных машин.
— Да? Это хорошая новость.
— Ты бы, кстати, ей дала сразу выкладки о потребности.
— Хорошо, сделаю. А вам точно этот спиртной заводик нужен, Миша? — Туполева ехидно смотрела на атамана.
— Ну, машины надо заправлять чем-то.
— Машины они будут заправлять, как же. Ох, мужики, неисправимые вы создания.
— Ага.
И они оба засмеялись.
После обеда подул свежий ветер, несущий по небу тучные, готовые пролиться дождем, облака. Значит, прав оказался Потапов-старший, скоро будет дождь. Михаил, выйдя из столовой, посадил рядом с собой Ингвара Шлекту и отправился на Полигон. Вроде, как и нет острой необходимости в этом посещении, но на душе было как-то неспокойно. Какой то очень противный червячок сомнения все копошился и копошился где-то в закоулках сознания. Шлекта же должен завтра на станции принимать очередной эшелон из Орши, поэтому хотел лично убедиться, что необходимо перевозить на оборонительный рубеж в первую очередь.
— Петрович — обратился он к Михаилу — у нас во время последних учений такая мысль возникла, может, стоит еще на дальних рубежах поставить помехи? Ну, типа завал организовать на трассе и прочие там пакости устроить. Потапов не передавал нашу идею?
— Да нет, видно не успел, вон, как все завертелось, закружилось. А мысль, пожалуй, дельная. Стеценко вернется, надо будет ее обмозговать. На счет каверз наш народ всегда горазд.
Они засмеялись. Машина двигалась мимо зеленеющих полей. В этой стороне были посеяны зерновые и люцерна. Глядя на растущие посевы, Михаилу пришла в голову мрачная мысль «А будет, кому урожай то снимать?». Ингвар посмотрел на захмуревшее лицо атамана и произнес — Не гоняй, Петрович. У нас народ крепкий, справимся.
— Знаю, но бывает иногда, так схватит сердечко, как будто беда большая впереди.
— Так понятно дело, не все вернутся с поля боя. Но что с этим поделаешь, судьба.
Михаил взглянул искоса на спокойного и уравновешенного прибалта — Все хочу спросить, Ингвар. У тебя ведь вообще акцент в речи не чувствуется, а у прибалтов он такой характерный. Я ведь много с вашим братом пообщался, еще в советское время.
— Так я ведь всю жизнь в России проживаю. Когда дед с бабкой еще живы были, ездили часто в Шауляй, а потом как-то перестали. Предлагали и мне там остаться, типа европейская цивилизация и все такое.
— И чего?
— Да ну нафиг, мелкотемье у них сплошное! Гордятся всяческой ерундой, а ведь ничего своего не осталось. Что разрушили, что чужие скупили. У меня почти все сверстники — родственники с той стороны по заграницам разъехались. Кто в Германии, кто в Ирландии, кто в Америке. Идешь по городу вечером, в трети квартир свет не горит, уехали все на заработки. Как-то спросил одного «А зачем вам независимость то была нужна, из дома разъехаться?». Так обиделся, говорит, мол ничего ты не понимаешь, лапоть неотесанный.
— Есть такое, был тоже знакомый эстонец. К нам на Север переехал бизнес делать, у них-то там все скандинавы и чухонцы скупили.