На планшете появились яркие цифровые снимки.
— Вот тут оставлены пометки краской, похоже на указания целей инженерной группе. Именно эти машины необходимо выдергивать, чтобы быстрее убрать баррикаду. Затем при прочесывании местности мы обнаружили остатки перекуса. Неаккуратно бойцы действовали, оставили окурки и плохо спрятали остатки еды. Да и после похода в кусты, убрать за собой забыли. Судя по оставшимся следам, орденские разведчики были там позавчера. Мы побоялись задействовать свои рации, поэтому сразу рванули назад. Как только появилась мобильная связь, сообщили полковнику. А вы тут, оказывается, уже по тревоге всех подняли.
— Это у нас Михаил Петрович свою силу использовал — в словах Стеценко не чувствовалось никакого подвоха. Он слишком хорошо познакомился с обстоятельствами приезда северян и их тутошней жизни, чтобы отвергать версию об особых возможностях Атамана — А дальше действовали по плану.
— Молодцы, правильно — коротко похвалил бывший Пономарев.
— А нам нельзя сейчас совершать ошибки, Саша. Слишком их цена высока — Бойко подошел к коммутатору — Давайте сейчас по домам, до вечера всем отдыхать, дальше по плану.
— Мне еще…
— Ты командира слышал, лейтенант — прервал разведчика Стеценко — и вообще у тебя там молодая жена, одна скучает. Я бы уже на твоем месте ее давно разными способами развлекал.
Мужчины усмехнулись, а светловолосый и тонкокожий Евгений густо покраснел, затем коротко что-то буркнул и выбежал из кабинета.
— Ох, молодость — Стеценко сел в кресло.
— Зря вы так, товарищ полковник — раздался голос Печориной, оказывается, она уже вернулась в правление и слышала конец разговора — любовь у него серьезная.
Полковник повернулся к молодой женщине и извиняющее ответил — Так и у нас все серьезно, Наталья. Может в последний раз они…
Все замолчали, они поняли, что имел в виду белорусский полковник.
— Так — вмешался Михаил — хватит каркать о плохом, у нас другие задачи намечены. Ольга у нас, где по плану?
— Левый лесной фланг — живо ответил Стеценко. Он понял, что сморозил глупость, и с радостью вернулся в свою армейскую стихию.
— Отведите ее назад, придайте к ребятам в противодиверсионной группе. Пусть найдет подходящие лежки.
— Ой, скандал будет, атаман. Та еще Валькирия — полковник усмехнулся. С характером жены командира разведчиков он уже пару раз познакомился, и был несколько обескуражен ее неистовым, темпераментным не по-северному напором.
— Скажете, что это мой категорический приказ, или вообще в тыл отправлю. Понятно?
— Так точно.
— Дмитрий, тоже отдыхать. Затем собирай свои антидиверсионную, и проверьте еще раз все лазы.
— Будет сделано, командир — Кораблев коротко кивнул. В его подчинении было семь человек и два пикапа с Утесами и АГС. Их задача проверять возможные места прорыва противника. Ведь не смотря на то, что разведчики постарались закрыть все возможные бреши, всегда найдется вражеский диверсант с нестандартным подходом, и найдет незакрытую хозяевами лазейку.
— Полковник, проследите за сбором ополчения, выходом маневренных и разведгрупп. Вечером выдвигайтесь на Полигон, переходите в полный рабочий режим. Доложите о выполнении мне лично, все понятно?
— Так точно. Выполним, Михаил Петрович.
— Ну, тогда, как говорили наши предки, с Богом!
Выйдя из правления, Михаил пошел быстрым шагом к дому, это был его последний шанс увидеть семью в полном составе. Нина позаботилась, чтобы они все вместе смогли собраться на обед. Правда наваристый борщ заранее сварила Огнейка, дав маме пару часиков поспать. Девочка уже собрала рюкзак с личными вещами, сразу после обеда ей пора было идти к школе, отправляться в эвакуацию. Атаман был намерен не оставлять в поселке никого из детей. Ему хватило зрелища той белокурой девочки, погибшей как невинный ангел от лютой злобы взрослых. Поэтому он и настоял на обязательной эвакуации всех детей и подростков до шестнадцати лет. Да и часть старших юношей и девушек также отправлялись с эвакуируемыми людьми, но уже как вполне официальная защита каравана. Их даже специально для этого готовили и тренировали, и молодые люди понимали, что их миссия также не безопасна и ответственна, поэтому относились к такому вынужденному путешествию очень серьезно.
— Мишенька, садись сразу за стол — обратилась к Бойко жена.