— Зуб у вас, командир, какой на нацистов?
— И большой — подтвердил Михаил — Мы с ними еще при эвакуации столкнулись, в Твери. Чудом тогда прошли. Эти нацики на мосту выживших останавливали, убивали, насиловали, слабых в рабство. Это как у людей переклинить должно в башке, чтобы после такой Катастрофы этим делом заняться? Безо всякого перехода, между прочим?
— И эти суки Андрюху Великанова убили — мрачно добавил Туполев и разлил еще по одной — Все, последняя. Выпьем остальное после победы.
— А я признаюсь тоже удивлен такой новостью. Мой прадед с нацистами в ту войну воевал, и вот мне теперь приходиться — лейтенант покачал головой.
— Всякое в жизни бывает — заметил сидевший с ними пожилой ополченец. Михаил признал в нем ученого из НИИ кролиководства.
— А вас-то, каким ветром сюда занесло? Я думал, такие в поселке, в резерве сидят.
— Я, Михаил Петрович, в молодости в пограничниках служил. Даже пострелять тогда довелось. А по специальности пулеметчик, из ДШК по духам стрелял. Так что тут я по праву — мужчина ответил спокойно, с достоинством. Михаил только крякнул и одобрительно кивнул головой. Разве с такими людьми можно проиграть?
В Рубке командиров уже ждали новости от диверсионных групп. Мамонов вырвался из окружения, они ползком добрались до мелиоративных канав. С помощью беспилотника им удалось незамеченными обойти маневренные пикеты рейдеров. Прокопьеву же повезло меньше, один из мотоциклов его группы попал в засаду, погиб непревзойденный повар Абармит Очиров. Следующий за ним квадроцикл Васи Михайлова успел нырнуть в перелесок. И уже здесь бойцы диверсионного отряда поменялись с организаторами засады ролями. Они успели по телефону сообщить свое месторасположение и вывели преследователей на невысокий бугорок. Метким огнем бандиты повредили квадроцикл Василия, но и сами попали под огонь соскочившего ранее с шайтан-машины Степана Арбатова. Рыжий детина выпустил по преследователям почти весь короб из своего укороченного Печенега.
Из этого модернизированного пулемета можно было стрелять даже с рук, если здоровье позволяло, конечно. Добыли парни такую штуковину, вместе с другими ништяками на базе спецназа Смоленского ФСБ. Тут же подоспела и боевая пара с самим Сергеем Прокопьевым. Рейдеров взяли в кольцо, и те оставили на поле боя два покореженных мотоцикла, и разбитый вдребезги Дефендер. Но сам командир нашей группы получил ранение в ногу и вечером был переправлен с Васей Михайловым на Фишку, а затем в клинику. Васю здорово приложило от выстрела из вражеской «Мухи», даже одежда обгорела, но самого только контузило. Водитель из него сейчас уже был никакой.
По полученным от разведки сведениям одна, а скорей всего две группы вражеских диверсантов точно были в нашем тылу. Порошенко, получив подкрепления, рыл носом землю, понаставив везде пикетов, и постоянно крутился по дорогам на автомобильных патрулях. Короче, как говорят в народе «бдил».
Группа Акишина по-тихому сработала двух зазевавшихся тыловиков. Одного убили сразу, второго сначала допросили. По словам «языка» выходило, что у рейдеров образовался дефицит топлива. Большинство их машин были на дизелях, соляра меньше портиться со временем. И руководство Ордена полагало, что по пути им удастся пополнить запасы, но ополченцы их опередили. И поэтому часть своих людей командованию рейдерской группы пришлось бросить на поиски топлива. Договорить до конца с Алексеем не удалось, неожиданно прервалась связь. Арбатов, ставший теперь командиром группы Владимирских, пообещал разобраться с проблемой к утру. Группы Мамонова и Акишина действовали пока автономно.
В половине двенадцатого смертельно усталого Михаила вышедший из комнаты отдыха Проценко отправил спать. Длинный все-таки получился день.
21 июля. Кровавое побоище
Поспать толком опять так и не удалось. В два часа ночи Михаила разбудил Шамарин.
— Лес атакуют, командир. Плохи дела.
Бойко привстал с топчана, ошалело мотая головой. Затем он быстро подскочил к рукомойнику и ополоснулся, вытерся бумажной салфеткой, надел амуницию, подхватил Клин и ввалился в помещение Рубки. Там уже царила знакомая рабочая суета. Проценко что-то кричал в микрофон гарнитуры, главный экран показывал только вспышки на черном фоне, большинство других экранов были просто отключены. Все-таки на улице ночь. На боковом дисплее шли строчки оперативной информации. Дежурные связисты, сидевшие позади, громко выкрикивали главные новости. Шамарин уже сел в правое кресло у пульта и что-то набивал на клавиатуре.