— А другая вышла бы на улицы и разнесла город, — бросила Лили и, повернувшись к О'Деллу, добавила: — Есть кое-что о Беккере.
— Что? — спросил Лукас.
— Нам сказали, что это настоящее.
Она покопалась в сумке, достала сложенный листок бумаги и протянула Лукасу.
Это была ксерокопия письма, адресованного главному редактору «Нью-Йорк таймс».
Дэвенпорт посмотрел на подпись: «Беккер». Одно слово, нацарапанное с аристократическим тщеславием.
…взял на себя задачу, для решения которой я считаю совершенно необходимым проведение экспериментов, объясняющих сверхъестественную природу Человека, и обвинен в совершении преступлений. Что ж, так тому и быть. Я не откажусь от своих интеллектуальных достижений, и хотя меня обвиняют в преступлениях, как в прошлом Галилея, я, как и он, буду отмщен грядущими поколениями.
Несмотря на то что меня называют преступником, я невиновен и не намерен иметь ничего общего с теми, кто нарушает закон. Именно это и заставило меня написать Вам письмо. Вечером в прошлую пятницу я стал свидетелем убийства…
— Господи! — Лукас взглянул на Лили. — Речь идет об одном из убийств, о которых вы говорили?
— Убийство Уолта, — пояснила она.
Дэвенпорт вернулся к письму. Беккер прекрасно рассмотрел двух убийц.
Я дам его описание: белый, плотного телосложения, с квадратным лицом, седыми ухоженными усами, которые почти прикрывают верхнюю губу, весит двести двадцать фунтов, рост шесть футов и два дюйма, шестьдесят один год. Я опытный судебный патологоанатом и могу побиться об заклад, что ошибся в весе не более чем на пять фунтов, в росте — не более чем на один дюйм, а в вопросе возраста преступника — максимум на два года.
Описание второго убийцы, которого я назвал Тощий, я оставлю при себе, по своим собственным соображениям…
— Это не попало в газеты? — спросил Лукас, посмотрев на О'Делла.
— Нет. По нашей просьбе они согласились придержать информацию, но оставили за собой право напечатать статью, если они посчитают ее актуальной.
— У вас не возникло соображений, кем может быть этот плотный тип?
О'Делл покачал головой.
— Один из четырех или пяти сотен копов, если это вообще полицейский.
— Думаю, мы можем немного сузить круг кандидатов на эту роль, — сказал Лукас.
— Не привлекая внимания, не удастся, — возразила Лили. — Если мы начнем проверять пятьсот копов… Господи, газеты разорвут нас на части! Но понимаешь, главное…
Лукас подхватил ее мысль:
— Беккер может опознать убийц полицейского и готов это сделать.
— Вот почему мы думаем, что Беккер будет их следующей целью.
— Чтобы заставить его замолчать.
— Среди прочего.
— Если они решили выйти на свет, то, скорее всего, выберут Беккера в качестве следующей жертвы, — сказал О'Делл. — Им в любом случае необходимо его ликвидировать, поскольку он может идентифицировать их обоих. Но кроме того, убийство Беккера будет для них способом продемонстрировать всем, что некоторых людей необходимо уничтожать. Беккер — настоящий кошмар. Кто станет возражать против того, что его следует убрать? Если они смогут его найти, то разберутся с ним.
— Все усложняется, — заметил Лукас. — Я беспокоюсь за Лили. Она оказалась в самой гуще событий и находится на виду. Что, если они решат ее убить?
— Они не станут этого делать, — уверенно сказал О'Делл. — Два мертвых полицейских — это неприемлемо.
— Мне представляется, что и один мертвый полицейский — это неприемлемо.
— Кроме того, я не такая легкая добыча, — заявила Лили и похлопала по сумке, где лежал пистолет сорок пятого калибра.
— Он не спасет твою задницу, — сердито ответил Лукас, и они снова уставились друг на друга. — Любой становится легкой добычей, когда в него стреляют из автомата, да еще из засады. Ты хороша, но пуле все равно.
— Ладно, ладно…
Она закатила глаза.
— Кроме того, не стоит забывать о Копленде, — вмешался О'Делл. — Когда Лили работает за пределами офиса, она, как правило, находится со мной в машине. Копленд не просто водитель. Он лишен сантиментов и умеет стрелять. Вечером я попрошу его отвезти Лили домой.
— Хорошо. — Лукас снова быстро посмотрел на Лили, а затем перевел взгляд на заместителя начальника. — Как вы вышли на Фелл? Я хочу знать в деталях.