— Да! — с вызовом ответил я.
— Пусть самолет оставляет и идет!
— Он мой! — прорычал я, неосознанным движением выхватывая нож.
— Ирвин-Ирвин, — качая головой, со вздохом произносит женщина стоящая рядом со мной. — Ты так ничего и не понял…
В каменном зале прохладно и сыро, несмотря на жарко горящие дрова в очаге. На улице шумит сильный дождь.
— Ирвин сын Ибриса и Тайлы, можешь идти своей дорогой, — с незаметной усмешкой произносит вердикт старейшина.
Развернувшись, я вышел из зала. Больше меня ничего не связывало с родным кланом. Впрочем, он никогда и не был для меня родным. Они не приняли мою мать, да и меня тоже. Я так и остался для них полукровкой… сыном чужачки…
Опять больно… сознание плывет…
— Доктор! Давление упало, пульс нитевидный!
— Срочно…! И два кубика…!
Темнота…
— Привет, — парень дружелюбно улыбается, вытирает о грязную штанину руку и протягивает её для рукопожатия. — Ты Ирвин? Я Альфред, твой стрелок и штурман. Очень приятно!
— Стрелять умеешь? — спрашиваю я.
— Из пулемета нет, а вообще да, но в основном по уткам да банкам.
….
— Ал! Ал!! Ал!!!
Едва самолет остановился, я выскочил из кабины и бросился к Альфреду, но было уже поздно. Парень висел на ремнях, безвольно опустив руки, а из трех дыр на груди лениво сочилась кровь. Мой первый напарник…
Время от времени я ненадолго приходил в себя, но потом опять проваливался в тяжелое забытьё, наполненное полубредовыми видениями и обрывочными воспоминаниями прошлого. Из-за лекарств я почти не отличал явь от бреда и с трудом понимал, где нахожусь…
Вторые сутки за штурвалом. От усталости слипаются глаза, а руки не слушаются. Давно пора приземлиться, чтобы отдохнуть, но негде… внизу везде враг. Да и в небе не лучше… повсюду патрули республиканцев. Их истребители барражируют выше облаков, поэтому мне приходится постоянно прятаться в тучах и бороться там с ветром и обледенением…
К нужному месту я добрался в темноте. Дождь усилился, порывы шквалистого ветра бросали самолет в стороны, а внизу была лишь раскисшая от воды поляна…
От удара зубы клацнули так, что я едва не откусил себе язык, а «касатка» отскочила от земли и подпрыгнула вверх. На второй раз получилось лучше…
— Ирвин! Ты сдурел в такую погоду летать?! Какого демона тебе понадобилось?
Хвала богам, он был на месте.
— Да ты с ума сошел… — смертельно побледневший Арей смотрит на лежащую на столе худую раненую девушку. — Это же…
— Да. Это именно она.
— Но… как?!
— Арей, нет времени! У тебя есть хоть канистра топлива?
— Ты собрался лететь? Ты вконец одурел?! Да ты же на ногах не стоишь!!
— Мне надо увести погоню… — покачиваясь от усталости, ответил я. — У меня есть план…
План… я тогда и свое имя с трудом мог вспомнить, не то, что планы какие-то сочинять… ляпнул первое, что пришло в голову…
Очнувшись, я долго лежал с закрытыми глазами. Меня разбудили чьи-то громкие вопли. Я слышал стоны, ругань и хороший такой храп, а главное — размеренный гул двигателей «Изгнанника».
Открыв глаза, я попытался приподняться, но не смог. Во всем теле была сильная слабость, под повязками на животе сильно чесалась кожа, а когда я пошевелился, в левой ноге ниже колена вспыхнула острая боль.
— Ирвин!
Ко мне кинулась встревоженная Алисия. Она была в белом халате, запятнанном засохшей кровью, и платке, закрывавшем волоса.
— Тихо, лежи, тебе нельзя напрягаться. Я сейчас позову врача!
Оглянувшись по сторонам, я понял, что лежу на койке в самом дальнем углу корабельного лазарета. Там, где обычно размещали тяжелобольных.
— Как вы себя чувствуете?
У врача были такие круги под глазами, да и в целом он выглядел столь уставшим, что мне сразу стало стыдно от того, что я не помнил его имя.
— А..г… — из пересохшего горла вырвался лишь хрип, я откашлялся и попросил: — Можно воды… горло сильно пересохло…
— Да, разумеется, — врач кивнул Алисии. — Вам сейчас лучше поспать, вставать ни в коем случае нельзя, у вас перелом ноги. Так что отдыхайте.